Конечности колет, и она почти падает, но Невилл успевает поймать ее за руку. Она сначала хочет крикнуть на него, но от помощи не отказывается, сжимая сухие, мозолистые от тяжелой работы руки бывшего гриффиндорца.
— Гермиона, я…
Невилл извиняюще смотрит на девушку, постепенно осознавая, что она может знать что-то такое, о чем всем остальным неизвестно. Кто знает, успел ли Гарри поведать о воспоминаниях Северуса кому-то, кроме нее и Рона.
Видимо, никому.
В глазах девушки снова закипают слезы. Ей необходимо что-то сделать. Она обязана.
— Отведи меня к нему, — просит она, — Невилл, отведи, я прошу.
Лонгботтом теряет весь запал вспыхнувшего гнева, когда видит ее такой, и выполняет ее просьбу. Он ведет ее, позволяя опираться на свое плечо, и поддерживая ее за талию. Кивком указывает мадам Помфри, что еще не время вмешиваться, и проводит ее в соседнюю палату.
— Северус, — шепчет она, когда не без усилий присаживается на край постели, — Северус…
Глаза застилают слезы, она ведет ладонью по его прохладной щеке, не беспокоясь о том, что Невилл на нее смотрит. Душа разрывается, губы изломляются в плаксивом оскале.
— Сколько он здесь? — стараясь совладать с эмоциями, спрашивает Гермиона, не отрывая от него глаз.
— Четвертый месяц, — почти сразу отвечает Невилл, стоя у входа и не осмеливаясь сделать и шаг вперед.
От осознания слезы душат ее только сильнее, но она сглатывает этот комок, снова гладит его по щеке и чуть качает головой. Северус спит, он спит четвертый месяц. Сном, из которого не может самостоятельно выбраться.
Потому что помогает выйти из него другим.
— Что же мне делать? — глядя на его спокойные веки, шепотом спрашивает Гермиона. — Почему ты отправил меня сюда, Северус? Почему остался там один?
Она все задает вопросы, ожесточенно стирает с щек слезы с такой силой, что они краснеют, и пытается понять, как ей быть. Почему он отправил ее обратно? Почему оставил ей воспоминания? Почему…
Гермиона вздрагивает от осознания, поднимая взгляд.
— Невилл, — снова утерев слезы, берет она себя в руки и оборачивается, — вы пытались вытащить их из этого сна?
— Разумеется, — кивает он, — каждый божий день пытаемся что-то придумать. Сюда приезжали, как мне кажется, все уважающие себя зельевары магического мира, — указывает он себе за спину, — чего только не смешивали, но все без толку.
И Гермиона Джин Грейнджер все понимает.
— Я вытащу тебя, — заявляет она и прикасается губами ко лбу Северуса, оставляя долгий, тихий поцелуй, — я тебе клянусь. Невилл, помоги встать.
Лонгботтом в замешательстве смотрит на девушку, но вопросов не задает. Что во сне, что в реальности — лучшее качество Невилла. Он помогает ей встать.
— Где варят зелья? Веди меня туда, не задавай вопросов.
Невилл снова слушается, ведет девушку вперед, через двери в соседнюю комнату, сплошь заставленную склянками. В воздухе витает запах не свершившегося волшебства. Гермиона начинает сразу искать все необходимые ей ингредиенты.
— Зажги огонь, — требует она, — поставь котел.
— Хорошо.
Невилл ретируется к котлу, выполняет ее просьбу и встает по стойке смирно, словно ожидая указаний. Гермиона чувствует бешеный прилив сил. Она слишком долго спала, наконец у нее появился стимул, чтобы проснуться.
— Все это неси к котлу, давай, — просит она, выставляя те ингредиенты, которые уже нашла.
Ей все еще тяжело стоять, поэтому она опирается одной рукой на стол, продолжая поиски. Невилл послушно делает все, что она говорит. Выставив возле себя все необходимое, Гермиона останавливается у котла и на мгновение закрывает глаза.
— Можешь остаться здесь, если не будешь задавать вопросов и будешь вести себя тихо, мне надо сосредоточиться.
— Как скажешь, — у стены останавливается Невилл, сцепив за спиной руки в замок.
Он понятия не имеет, что она делает, но знает, что у Гермионы ничего никогда просто так не происходит. Невилл всегда доверял ей, доверяет и сейчас.
Грейнджер глубоко вдыхает, возрождая воспоминания. Она почти чувствует, как возвращается в подземелье, как Северус останавливается за ней, как его тепло окутывает ее тело, как его дыхание путается у нее в волосах.
Руки начинают все делать сами. Механическая память работает самостоятельно.
Грейнджер почти чувствует поцелуи Северуса, его прикосновения, теплые ладони. Ингредиенты попадают в котел один за другим. Двадцать один предмет друг за другом попадает в кипящую жидкость, выдерживая время с установленной температурой кипения.
Гермиона делает это зелье не одна. Северус с ней. Он всегда с ней.
Поэтому вскоре перед ней в котле кипит зелье приятного молочного цвета. И в комнате пахнет луговыми цветами, дождем и солнцем.
Гермиона наливает пробирку и не без помощи заклинания охлаждает ее, после чего сжимает в ладони. Она не дает Невиллу вставить и слова и уже без его помощи, на окрепших ногах и подгоняемая надеждой идет обратно, сразу направляясь в его палату.
— Я уже здесь, — улыбается она, присаживаясь на постель, — я здесь, Северус…
Гермиона даже не обращает внимания, что следом за ней в палату входит Невилл и мадам Помфри. Ей до этого нет никакого дела.
— Давай, я помогу, — ласково шепчет она, приподнимая его голову и начиная вливать ему зелье.
Мадам Помфри уже делает шаг вперед и открывает рот, но Невилл выставляет руку вперед, останавливая ее и вынуждая замолчать. Женщина повинуется.
Северус выпивает зелье, Гермиона помогает ему сглотнуть и, убрав склянку в сторону, обхватывает его лицо руками.
— Ну же, — лихорадочно бегает она взглядом по его лицу. — Северус, ну же, не оставляй меня одну. Не смей оставлять меня одну, — шипит она, чувствуя, как глаза снова наполняются слезами.
Она гладит его по лицу, но ничего не происходит, и надежда начинает постепенно гаснуть в ней.
— Пожалуйста, — умоляет она, опустив голову на его грудь, — Мерлин, пожалуйста, верни его мне…
И Гермиона чувствует, как его сердцебиение ускоряется. Она поднимает голову, с надеждой вглядываясь в каждую черту его лица, а затем видит, как веки его трепещут, и в следующее мгновение видит родные глаза.
— Северус, — она широко, искренне улыбается и нервно смеется, ощущая, как грудную клетку почти разрывает от грядущих рыданий.
Северус смотрит на нее, но глаза его совсем не похожи на те, что Гермиона видела изо дня в день своей жизни с ним. Девушка порывается обхватить его лицо ладонью, но Северус тактично уворачивается от прикосновения и смотрит на девушку с прежней холодностью преподавателя по зельеварению.
— Мисс Грейнджер, — хрипло произносит он, — не терплю, когда в мое личное пространство кто-то врывается без моего позволения.
Гермиона отдергивает руку, как от огня, и встает с места, делая два шага назад. Мадам Помфри вскидывает руки и тут же мчится к профессору, начиная задавать ему сотни вопросов.
Грейнджер стоит в стороне, не в силах оторвать от него глаз, и у нее не хватает сил спросить у него, что он видит, потому что взгляда Северуса она не узнает. Гермиона осознает, что происходит.
Северус ничего не помнит.
========== 7. ==========
Гермиона так и стоит на одном месте, словно пустив корни в землю, и не может пошевелиться. Северус смотрит на нее какое-то время, но все же отводит взгляд, и это причиняет почти физическую боль.
Мадам Помфри, оказывается, вовсе не бежит к нему с расспросами, она взмахивает палочкой, что-то произносит, и голубой шар исчезает из комнаты, вырвавшись в окно.
Гермиона сразу понимает, что сделала женщина. Она отправила патронус в Министерство, а это значит, что всего через пару мгновений всё резко изменится. Только эта опасная мысль и помогает ей сдвинуться с места, подойти на негнущихся ногах к его постели и обессиленно присесть рядом, не беспокоясь о сторонних взглядах.