Я спрятал бриллиантовое обручальное кольцо в сейф в нашем номере. Я не смог найти время и место в Пуэрто-Эскондидо и собирался сделать предложение в Масунте, куда мы ехали на целый день. Но где надежно спрятать кольцо, когда я пойду плавать? Я всегда опасался шатавшихся по пляжу вороватых наркоманов. В итоге вплоть до последнего вечера в Пуэрто-Эскондидо я так и не предложил ей выйти за меня. Моя шея онемела и болела от удара, полученного во время урока серфинга. Я простыл, и, что хуже всего, у меня разболелся живот после несвежих креветок, съеденных накануне. На ужин я смог осилить только тарелку куриного супа и неспешно выпить всего одну Маргариту. Отступать было некуда. Я не мог вернуться в Мехико, так и не сделав предложения. Извинившись, я встал из-за стола и поднялся в номер. Накрапывал дождь, один из тех моросящих тропических дождей, когда чувствуешь себя словно внутри пропитанного влагой облака, мягкого, как нежнейший шелк, касающийся лица. Наверное, романтичнее всего будет сделать предложение на берегу под этим мелким дождем, подумал я. Я зашел в ванную, а, когда вышел, открыл сейф и переложил коробочку с кольцом в карман. В комнату вошла Аура. Пойдем на пляж, сказал я. Зачем? — спросила она. Я не хочу на пляж, там дождь. Да разве это дождь, пойдем на пляж, мне нужно задать тебе один вопрос, ответил я. Она заметила, что я держу руку в кармане, и улыбнулась. Задай его здесь, рассмеялась она, эй, mi amor, что это у тебя там? Все очень серьезно, вытащив коробочку и опускаясь на одно колено, сказал я.
Теперь, оглядываясь назад, можно подумать, что Пуэрто-Эскондидо, где мы обручились, словно слал нам предупреждающие знаки, которые мы проигнорировали. Но это не так: мы не оставили их без внимания. Если не считать того урока серфинга, мы больше не купались на этом пляже. Мы ездили в Масунте, который считали безопасным. Но, может, и в Масунте было нечто, что могло предостеречь нас, какие-то предупреждающие знаки? Как знаки и предчувствия становятся уликами? Как определить, что знак был понят неправильно, что кто-то не принял мер предосторожности? Цепь улик подобна отпечаткам ног на тающем снегу.
Однажды утром, когда мы с Аурой, как обычно, ехали на маршрутке в Масунте, в Пуэрто-Эскондидо к нам подсела пара: они тоже приехали в отпуск — мексиканец, учившийся в Швеции и осевший там, и его шведская жена. Он был программистом или просто работал с компьютерами, точно не помню. Он сидел через проход от Ауры и на протяжении всего получаса езды до Масунте вел воодушевленный монолог о Мексике и ее пляжах. В Швеции тоже много чего есть, но такого пляжа, как в Масунте, нет нигде! Он даже назвал — нет, пропел! — длинный список фруктов, растущих на этом побережье, включая, он подчеркнул это особо, пять разных сортов бананов. В Масунте он никогда прежде не был. Мексиканец и его жена были в широкополых ковбойских шляпах, будто только что из магазина. Мы ехали до станции пересадки на другой автобус до Масунте, Сан-Агустинильо или Вентанильи, а они сошли раньше, чтобы перед пляжем посетить маленький музей-питомник морских черепах. Аура получила истинное наслаждение от занудной, самодовольной, мужланской речи мексиканца: лучшие пляжи в мире! Пять сортов бананов! Несколько грязных, окаймленных лесом тропинок вели из деревни на берег в закругленную бухту. Вдоль пляжа тянулись хижины с тростниковыми остроконечными крышами, рестораны, дешевые деревенские гостиницы и кемпинги; с другой стороны пляжа стояли сдаваемые на сутки зонтики, столики и лежаки — здесь мы и сидели, когда начался переполох, раздались крики о помощи и отдыхающие побежали на выручку пострадавшему. Мы тоже побежали и обнаружили мексиканца из Швеции, лежащего лицом вниз у кромки прибоя, в луже воды, глубиной всего в несколько дюймов, брыкающегося и кричащего так, словно он тонет. Его вынесли на берег и опустили на песок, где он и лег, кашляя, хватая ртом воздух и хрипя, над ним хлопотала его жена. Вокруг столпились зеваки. Некоторые видели, что произошло. Его сбило приливной волной, вероятно, мощный поток ошарашил его, он наглотался воды и запаниковал, хоть волна и ушла, почти вынеся его на берег. С ним все было в порядке. Мы вернулись к нашим лежакам. Чуть позже мы увидели, как они с женой бредут в своих шляпах, таща вещи. Мы попрощались, но нам ответила только она; он же угрюмо смотрел под ноги. Потом мы иногда вспоминали этого мексиканца-шведа: смешную и грустную историю не об угрозе как таковой, а скорее об опасности, которую таит в себе наивное отношение к жизни, — и всегда потешались.