Голова превращается в колокол — начинает гудеть то ли от дурацких мыслей, то ли от того, что ремонтник ворошит Борд слишком долго. Ён готов сделать ему замечание, но стоит боли прекратиться, как он быстро меняет гнев на милость. Не так уж Ён и разбирается в технике, чтобы кого-то отчитывать.
Он плотно закрывает глаза, поскольку лампа продолжает слепить и жарить ему лицо. В темноте мелькают белые точки, которые в итоге складываются в крылья на спине куртки.
Ён старается удержать голову прямо, хотя из-за возни ремонтника она то и дело сползает на край подставки. Шея начинает ныть. Скрежет в виске изрядно действует на нервы. Глаза слезятся. А Ён-то наивно предполагал, что ничего хуже больниц нет! И ведь сам на проверку подписался! Никто не заставлял. Никто не… Мгновенно мысли наполняются вопросами, к которым приводит его молчаливая ругань. Вот же странная штука. Зачем Гао полез к полицейской машине, прекрасно понимая, что расхаживая без Борд, он самым бесстыдным образом нарушает закон. Навряд ли кому-то была выгода принуждать его к этому. А ему какой прок? Хотел внимания? Развлечься? Или что? Зачем ему подставляться? Мог ли он предположить, что умрёт той ночью?
— Ну что ж, — будит его от размышлений ремонтник. Он аккуратно возвращает крышку Борд на место и выдаёт своё заключение: — Никаких повреждений нет.
— Я же говорила! — заявляет Борд.
— У, какие шустрые, — улыбается тот и идёт к столу. — Помню, раньше они не отвечали, пока им чёткий вопрос не задашь! А сейчас только гляньте! Я договорить не успел — перебивает, да как дерзко! Балуете вы её, Ширанья. Балуете! Зря! Машина без команд, что дитё без матери.
— Но я точно слышал помехи, — Ён встаёт с кресла, и комната начинает кружиться.
Он замирает и не двигается, пока ремонтник беззаботно болтает.
— Возможно, у вас была ситуация — физический удар или какое-то сильное переживание — из-за которой на само соединения Борд с телом было давление. Вполне могла возникнуть иллюзия. Но это уже к биомеханикам. Я — только по части машин.
Ён благодарит его и, пошатываясь, торопится на станцию метро. Диагностика Борд заняла больше времени, чем он рассчитывал.
— Ширанья! Нойя! — вырастает у стола Ёна начальник Пон. — Аккуратнее с тем, кому и что говорите! Особенно сегодня! — И дураку понятно, что это предупреждение, но вот к чему оно? Хотя Диан подходит к ним, Син Тэ глаз не спускает с Ёна.
— А что сегодня? — уточняет тот.
— Ширанья, — грозит пальцем начальник. — Шутишь? Не доводи до греха! Что за дела у тебя такие? Мало того, что опаздываешь, так ещё и работать тебе некогда?
— Я введу его в курс дела, — Диан согласен на всё, даже провести наставничество для балованного сынка богатея, лишь бы поскорее закончить разбор полётов. — Чего распереживались? Будто он погоду сделает…
— И ради бога! С похорон прошли целые сутки! — совладать с собой у Син Тэ Пона не получается. Он медленно багровеет, того гляди лопнет. Что ж, вероятно, недавно надавили на него, и теперь он давит на других. Иначе взорвётся, как мыльный пузырь. Не сам, конечно, скорее то, ради чего он долгие годы работал и подхалимничал. — Вы понимаете, что это значит? Мы должны были предоставить отчёт день назад! ДЕНЬ ТОМУ НАЗАД, МАТЬ ВАШУ! Дайте уже какой-нибудь прогресс! Ширанья! — Ён готовится к понуканиям, но Син Тэ Пон вдыхает поглубже и говорит на удивление сдержанно. — Это дело — твоя возможность исправить то, что случилось на похоронах.
Ён трясёт головой, пытаясь согнать обострившуюся боль в виске. Однако начальник Пон видит в его поведении нечто иное.
— Не хочешь? — Син Тэ трёт щёку, словно отхватил оплеуху. — Ну уж ты-то… от тебя… я никак не…
— Никто ж не знает, что это он, — отмахивается Диан. Ён невольно косится на него. С каких пор они дружны настолько, что выгораживают друг друга перед начальством. — Маска, — напоминает он.
Син Тэ его беспечность раздражает сильнее, чем рассеянность Ёна.
— Маска маской, а уже сотни видео выложены и его личность пытаются разузнать все кому не лень! — Он мягко стучит по столу, чтобы не привлекать внимание сотрудников из других отделов. — Прислушайтесь уже ко мне! Это вам не шутки! Сейчас вон — у дверей нашего участка ошивается Бо Ман…
— Он здесь из-за смерти Гао и кровавой расправы Майстера Диля, а не из-за… — Диан указывает на Ёна и поворачивается к нему. Их взгляды встречаются, и он умолкает. Действительно, что-то уж слишком старается.