Старик косится в сторону, не верит, хоть Ён и представитель правопорядка.
Навряд ли его сбережения тянут на золотые горы. Зажить-то, может и зажил бы, да недолго. Если его не отправят в исправительное учреждение сейчас, пошлют в дом для престарелых, когда накопленное закончится. Достойно его обеспечивать, судя по происходящему сейчас, никто не будет: из-за перенаселения экономика хромает на все четыре лапы.
— Какая разница, — тихо говорит Ён, отойдя от старика. — Что сейчас в Серый дом направят, что через пару лет?
— В том, что так он не потратит информацию, — предполагает Борд.
— Да она ведь его. Пусть что хочет, то с ней и делает.
— Так она пойдёт на блага города и общества.
— Хочешь сказать, что специально обвинили?
— Я не знаю всей истины, — отвечает Борд. — У меня недостаточно данных. Но таких судов ежеквартально проходят десятки тысяч.
Ён по обыкновению кивает и замолкает.
— Ты чувствуешь подавленность, — делает замечание Борд, когда он поднимается по лестнице. — В недавно открывшейся клинике доктора Крият большие скидки на новые лица. Очередь на несколько месяцев вперёд всего за день. Но если попытаться, я могу записать тебя на следующую неделю. Вижу окно, но советую поторопиться, пока… Нет. Уже забито.
— Снова ты!
— Тебе станет легче, если перестанешь скитаться на отшибе общественной жизни. Человек — социальное существо…
Слова-то какие. Видимо, не только эмоциональность обновили, но и культурность.
— Понял-понял, — хмурится Ён.
— Как бы там ни было, знай, я всегда на твоей стороне…
— Это ещё что? — Ён застывает у двери в свой отдел.
Слова Борд звучат знакомо. Даже интонация раздражает в похожей степени, до мурашек.
— В новом обновлении нам установили функцию «Великий Гао». Теперь я могу поддержать тебя в любой ситуации, когда не знаю, чем помочь.
— Отключи.
— Тебе она необходима.
— Отключи сказал! — Ён выкрикивает, причём так громко, что случайные свидетели его гнева оглядываются на него.
Борт издаёт короткий щелчок и затихает, отчего становится не по себе. Она всего лишь программа, но Ён не может отделаться от мысли, что обидел её.
— Прости, — бормочет он. Срывать злость на чём-то, что не может ответить, будь то живое существо или устройство, нечестно. — Просто сделай поменьше упоминаний об этом Гао. — Думает и добавляет: — Пожалуйста.
— Как хочешь, — холодно соглашается Борд.
Ён заходит в отделение, отвечает детектору на вопросы, получает доступ к дежурству и тащится до своего места. Медленно и тихо. Медленно, чтобы не нарушать унылую застылость в помещении. Тихо, чтобы никто не понял, что он здесь.
— О! Свинорылый! — приветственно восклицает Диан и ухмыляется. Лия и Че Баль приподнимают головы и бросают на Ёна раздражённые взгляды. Маску он успел снять, когда входил, поэтому причины злиться у них есть.
— Опять настроение испортил, — Лия говорит на выдохе, с тоской и безнадёгой.
Че Баль цокает языком и отворачивается.
— Пора бы и свыкнуться, — Ён бухается на стул и включает компьютер.
— Свыкнуться значит дать спуск таким, как ты, — Лия тоже отворачивается от него. — Как будто самому приятно на себя смотреть.
Ён пропускает её слова мимо ушей, обновляет таблицу, веря, что чудесным образом появится мелкий воришка или заблудшая кошка заберётся на дерево и не сможет с него слезть. Что-нибудь, что не причинит много вреда, но будет считаться хоть маломальским делом.
— Я не соглашалась на работу в таких условиях, — продолжает Лия. — Никто из нас не соглашался, так что будь благодарен, что терпим. И вообще, — теперь она поглядывает на Диана, ждёт, небось, что он поможет с нотацией. — Как ему вообще позволили сюда попасть? Очевидно же, что он повёрнутый, — она крутит пальцем у виска. — Повеселился и хватит! — Она наконец смотрит на того, о ком говорит, на Ёна. — Увольняйся, не твоё это. Если так хочется с преступниками возиться, открой какое-нибудь частное агентство, а нас оставь в покое. Понимаю, — она проводит рукой, заставляя Ёна, невольно открывшего рот, хранить молчание. — Форма красивая. Но ты ей совсем не подходишь.
Лия вроде и говорит долго, но стрелки на часах мерно тикают, сообщая, что не прошло и пяти минут. Поскольку Ён не отвечает, от него отстают. Спустя полчаса покоя он начинает листать архивы — случаи, для просмотра которых не требуется разрешения начальства.