Кейн нахмурился, он хотел как-то помочь ей ради ее же блага, а не начинать еще одну дискуссию.
— Здесь есть большая разница.
Она нарочито невинно взглянула на него.
— Почему?
Кейну с такой женщиной было трудно удержаться, чтобы не вспылить.
— Потому что!
Она снова взяла его под руку, когда они уже выходили из казино.
— Вам иногда просто не хватает терпения. — Он посмотрел на ее губы. — А я порой просто не могу удержаться, и тогда мне могут грозить неприятности.
Лиз почувствовала, как ее начало охватывать возбуждение. Она прекрасно понимала, о чем он говорит. И еще Лиз подумала о том, что начинает понимать образ его мыслей.
На пороге казино пышная блондинка с бирюзовыми глазами окликнула Кейна, как старая знакомая:
— Эй, красавчик! Кейн обернулся.
Она показывала им на мужчину, стоявшего неподалеку.
— Если вы желаете поговорить с Рэнди, вот он! Наверное, решил поработать в другую смену.
Мужчина был высокого роста и выглядел сильным и мускулистым. Лиз он больше напоминал вышибалу, а не служащего казино, который зарабатывает себе на жизнь, крутя рулетку по восемь часов в день. Ему явно не понравилось, что к нему пришли с каким-то делом.
— Рэнди, вот эта парочка хочет поговорить с тобой о Рози.
Рэнди не сказал ни слова, испытующе рассматривал Кейна и Лиз. Он подозрительно нахмурился, хотя на его лице тотчас появилась отработанная улыбка, — в казино без умения так улыбаться он бы не удержался.
— Что там насчет Рози?
Кейн достал фото женщины и показал его Рэнди.
— Вам знакома эта женщина?
Рэнди не стал брать в руки фото, словно опасаясь ввязаться в историю.
— Ну-у, она обычно играет за столом Джоэль. — Он кивнул в сторону блондинки.
Кейн глянул на нее, и та прямо-таки расплылась в улыбке.
— Джоэль сказала нам, что вы как-то отвозили Рози домой.
Было заметно, как напряглись плечи Рэнди. Он походил на кота, выгнувшего спину и готового к прыжку.
— И что из этого?
— Вы не помните, где она живет? — спокойно спросил его Кейн.
Рэнди наклонил голову, казалось, что он немного расслабился.
— Может быть. — В его голове заработал счетчик. — Сколько вы мне дадите за сведения?
Лиз чуть не сказала ему, что все что угодно! — но вовремя прикусила язык. Рэнди был человеком, который мог воспользоваться ситуацией, чтобы как следует нажиться на этом. Лиз почувствовала, как Кейн крепко сжал ее руку. Он предупреждал ее, чтобы она молчала. Мэдиген не желал, чтобы кто-то догадался, что полиция разыскивает Розалинду Вард, и спокойно ответил:
— Мы представляем юридическую фирму, которая пытается отыскать ее. Умер один ее родственник и оставил ей небольшое наследство. Когда она его получит, вы можете обо всем договориться с самой Рози.
Кейн видел, что правильно оценил Рэнди: тому уже не терпелось отвезти их к Рози. Но в этот момент он увидел улыбающегося мужчину в темном костюме, который направлялся к ним из дальнего зала казино. Рэнди нахмурился.
— Черт побери, начальство возникает прямо из стен, — пробормотал он.
— Послушайте, я отвез ее в Лаки Леди Арме на Беарпо хайвей. Кажется, номер квартиры был девять. Да, девять.
— Вы уверены? — настаивал Кейн.
Рэнди спокойно пожал плечами; казалось, ему и в голову не приходило, что он способен ошибиться.
— Эй, помнить цифры — это моя обязанность, моя жизнь!
Взглянув на приближающееся начальство, Рэнди еще раз тихо чертыхнулся и ушел.
Лиз дождалась, пока они не вышли на улицу, и спросила:
— Почему вы мне не разрешили сказать ему правду?
— Есть две причины. Я не желаю, чтобы Розалинда узнала, что ее ищет полиция. И кроме того, в данном случае правда нам не помощник, он совсем не тот человек, которого может растрогать история о похищенных малышах. Если бы он узнал, что дело связано с полицией, он не сказал бы нам ни слова!
Кейн подошел к машине, которую им выделил Джеймсон.
— Далеко не все люди хотят жить законопослушно, Лиз!
Он что, считает ее совершенной дурой?
— Это мне известно.
— Мне кажется, что вы это знаете, но не до конца. Вы считаете, что добро — это норма, а зло всего лишь исключение из общих правил!
Лиз прекрасно понимала, что он — полицейский и знает темные стороны жизни лучше, но неужели ему весь мир рисуется только черной краской. Это ужасно.
— Вы так это говорите, что я чувствую себя идиоткой!
— Нет, но я не считаю вас реалисткой.
— Кейн, вы просто циник!
В ее голосе звучала такая грусть, что он взглянул на нее.
— Я просто реалист, слишком долго работаю в полиции и видел столько грязи, что не могу думать иначе.
Он говорил с ней о жизни в жестком тоне, но Лиз понимала, что его рана — личная, и она гораздо глубже, чем кажется на первый взгляд. В голосе Кейна звучала такая боль, что казалось, вся его жизнь была разорвана в клочья еще до того, как у него была возможность насладиться ею.
Лиз хотелось знать как можно больше об этом человеке. Хотя она сознавала, что ей не дано стереть из его памяти все, но, может, если он поделится с кем-то своей болью, ему станет немного легче и он постепенно излечится от нее.
— Когда все закончится… — начала она, потом замолчала.
Кейн прибавил скорость и еле-еле успел проскочить перекресток до сигнала светофора. — Да? Она глубоко вздохнула и потом с трудом выговорила:
— Вы могли бы поговорить со мной? Он не понял, что она имела в виду.
— Вы хотите сказать, что я за чашечкой кофе стану обсуждать с вами все, что было связано с данным делом? Нет, я не стану этого делать.
Когда расследование кончится, оно кончится! И тогда она снова будет жить своей жизнью, а он — своей. Для них это будет самое лучшее.
Лиз покачала головой. Он либо ничего не понял, либо не хотел понять. Женщина чувствовала, что лучше не продолжать этот разговор, но человек, сидящий рядом с ней, пытался помочь ей, и она не могла не попытаться отплатить ему добром за добро. Кроме того, его симпатия к ней выражалась не словами, а поцелуями, бывшими приятными и ей, и ему. И первый поцелуй — такой нетерпеливый, грубый, и второй — такой теплый и нежный.
— Нет, — настаивала Элизабет. — После того как мы найдем Кэти, вы мне расскажете, что случилось с вами? — У Кейна потемнело лицо, но Лиз уже решила не отступать. — Расскажете, что вас так ранило?
Кейн крепче сжал руль на повороте.
— Почему вы считаете, что меня что-то ранило или обидело?
Он произнес это холодным тоном, давая понять Лиз, чтобы она соблюдала дистанцию и не вмешивалась в его дела. Но та уже закусила удила.
— По всему. По тому, как вы грубите, когда я пытаюсь задавать вам вопросы…
Неужели ей все нужно разжевать. Никогда не вмешивайтесь не в свои дела! Ни-ког-да. А она уже перепрыгнула через загородку и даже наследила на его душевном поле!
— Я просто стараюсь держаться от людей подальше. Лиз посмотрела ему в глаза:
— Вы также стараетесь держаться подальше от интимных отношений.
Мэдиген сжал челюсти и остановил машину у полицейского участка. Выключив мотор, он вышел из машины, ясно давая Лиз понять, что не собирается больше продолжать разговор на эту тему.
- Настало время, когда мы должны убедить милого капитана, что нам требуется его помощь.
Он вошел в дверь участка первым, и ей все стало ясно. Он не желает, чтобы они стали ближе друг к другу. Даже если у них возникнет случайная близость. Она не может переступить линию, которую он провел между ними. Лиз поспешила за ним, подумав, что, черт побери, она все равно это сделает.
Кейн понимал, что ему одному не следует разговаривать с Розалиндой Вард. Ему нужно было, чтобы при этом присутствовал местный полицейский; это необходимо на тот случай, когда дело похитительницы детей будет в суде. Он быстро пересказал суть дела капитану и попросил, чтобы с ними поехал полицейский в форме. Им было нужно ехать в Лаки Леди Арме, чтобы поговорить с Розалиндой.