— Лу-на…, - я тяжело дышала, а глаза уже были мокрыми, мне не верилось, — а где сейчас он?
— Не знаю. Мы с Александром отслеживаем его местоположение, но он пропал со всех радаров, но самое плохое, мы не можем доказать, что это он причастен к смерти твоих родителей. Не злись на крестного, он тебя скрыл от него и заботился. Если бы твой дядя узнал, что ты жива, даже боюсь представить, что бы с тобой было.
— КАКОЙ ДЯДЯ! ТЫ ИЗДЕВАЕШЬСЯ? Ненавижу вас обоих, ты должен был мне рассказать в тот момент, когда мы решили попробовать стать парой. Я тебе доверилась, а ты…, - горячие слезы сами собой начали бежать по щекам разрывая душу.
Я дурра, бежала к нему сказать, как люблю его, что теперь мы наконец-то станем одним целым, а он предал мое доверие. Сердце болит и в клочья рвется. Еще и крестный, как он мог, он все это время скрывал правду.
— Милая. Я хотел все рассказать, поверь мне. Просто не знал как, хотел подобрать нужное время, мы только начали сближаться, я просто не хотел причинять тебе боль.
— А СЕЙЧАС Я ПРЯМ СЧАСТЛИВА И МНЕ СОВСЕМ НЕ БОЛЬНО! — я тяжело дышала.
Голова болела, а легкие жгло. Мне срочно нужно было на улицу, убежать от всех, спрятать в берлоге, где смогу зализать свои раны. Никого не хочу видеть. Как раз в этот момент к нам в кабинет зашла взволнованная Алиса.
— У Вас все в порядке? Просто я услышала шум и… — я ее перебила.
— Алис, ты водишь машину?
— Да,… а что случилось? — и смотрит обеспокоено, то на меня, то на Яна.
— Отвези меня домой я плохо себя чувству.
Все… больше не могу находиться тут, в душе пожар, меня всю трясет от этих эмоций. Держусь из последних сил, что бы ни началась истерика. Вылетаю как пуля из кабинета и несусь на улицу к машине, даже не обращаю внимания, идет ли за мной Алиса.
Села в машину на заднее сиденье и уставилась в окно стеклянным взглядом. Через время услышала, как хлопнула дверь водителя, и заработал двигатель.
Мы ехали в полной тишине, спасибо ей, что не стала сейчас приставать с расспросами. Я просто не готова отвечать. Единственно, что она сказала, когда мы уже подъехали к дому.
— Василис я останусь в доме на всякий случай, если захочешь поговорить я буду на кухне. Мне ты можешь доверять.
Она, припарковав машину тихонечко вышла и пошла в дом. Я еще немного посидела и решила позвонить крестному. Трясущимися руками взяла телефон и набрала его номер. Мне до сих пор в это не верилось. Это как будто страшный сон, от которого я никак не могу проснуться. Через два гудка я услышала взволнованный голос.
— Лисичка… — но это все, что он успел произнести.
— Как ТЫ мог меня обманывать! Почему ты так со мной поступил!?
В трубке была секундная тишина, которая показалась мне вечностью.
— Все же рассказал! — недовольно произнес Александр.
— У него не было выбора, я как раз зашла к нему, когда вы договорили.
— Идиот! Я же просил его.
— Так это правда? У моего отца был старший брат, и он во всем виновен? — я уже рычала, а слезы текли уже ручьем.
В трубке послышалось тяжелый вздох.
— Я не хотел делать тебе больно, поэтому не сказал правды, — он еще что-то хотел сказать, но я перебила его.
— А Милана с тетей Леной тоже знают?
— Нет, знал только я, ну а потом и Ян. Я хотел тебя оградить от этого, от боли.
— Не вам решать, что я должна знать, а что нет, — прорычала я в трубку и затем бросила ее.
Не долго думая, отключила полностью телефон. У меня больше нет больше сил с ним говорить. Вышла из машины и направилась в комнату, ту в которой жила, как только сюда приехала. Я просто не могла взяться за ручку и зайти в нашу с Яном комнату, простояв возле нее две минуты ушла.
Легла на кровать и закрыла глаза. От сильных эмоций меня трясло, душу раздирало, и я, не выдержав накала, взвыла раненным зверем. Все больше можно не сдерживаться, я выла, кричала, а слезы лились водопадом. Сколько это продолжалось, не знаю, но когда высохли слезы и у меня не осталось больше эмоция, я затихла.
Горло першило, глаза пекли, а моя голова сильно болела. Словно сквозь толщу воды услышала, как открылась дверь в комнату, приближающиеся к кровати тихие шаги. Почувствовала, как прогнулся немного матрац. А потом услышала тихий и такой мягки голос Алисы.
— Василис пройми лекарство, и я тебе принесла теплый чай.
Она опять ничего не спрашивала, просто заботилась, и я была ей очень благодарна за это. Еле разлепила глаза, с трудом села на кровати, было такое ощущение, что все силы меня покинули. Приняла лекарство и выпила пол чашки ароматного чая.
— Вот умница, а теперь поспи, тебе нужно отдохнуть, а я буду внизу, — Алиса укрыла меня пледом, закрыла окно плотной шторой и тихонечко закрыла дверь.
А я укутанная в плед лежала и не могла поверить, что это все происходит именно со мной.
Уснуть я так и не смогла, но успокоившись, начала приходить в себя. И пришло понимание, что сейчас я не хочу видеть никого. Мне нужно время, что бы все принять, что бы хоть немного перестала болеть душа. Сейчас я как тот раненный зверь, который истекает кровью.
Я решила, что нужно уехать и прямо сейчас, пока Ян не вернулся. Не могу сейчас его видеть, слышать. Не хочу слушать оправдания, ничего не хочу. Останься я тут, и он не даст мне спокойствия.
«Все решено, я уеду и даже знаю куда. Осталось только собрать самые необходимые вещи и вызвать такси.»
Глава 22
Ян
Василиса… Луна ну что за постава? И как мне теперь с ней объясняться? Много возникает вопросов, на которые у меня просто нет ответов. Теперь от разговора мне просто не уйти, а в душе настоящий ураган, ведь я отчетливо сейчас понимаю, что стою над пропастью. А в душе холодеет, волк встревожено скребется под кожей, мы остро чувствуем опасность, но откуда она не понятно. Луна дай мне сил все это перенести.
Вина перед моей сладенькой все увеличивается и заполняет меня до отказа. Я хочу ее обнять, но она меня отталкивает и это меня ранит. Доверие, которое было рушиться, прям на глазах и я очень уже жалею, что не рассказал сразу. Не послушал свои инстинкты и поддался на уговоры Александра.
— Василис, давай присядем и поговорим спокойно, — я старался говорить спокойно.
Но уже вижу, что моя девочка начинает закипать, нервничать. Я не знаю, много ли она услышала, не знаю, как начать этот чертов разговор. И у меня есть четкое ощущение, что после этого разговора наши отношение уже не будут как прежде. И это неимоверное меня беспокоит.
— Я тебя слушаю, и давай без прелюдий, — она так же старалась говорить спокойно, но было видно, что она уже на грани срыва.
А что будет с ней, когда я все расскажу. Сможет ли она меня простить, смогу ли я вернуть ее доверия. Первый раз в жизни мне действительно стало страшно. Страшно потерять ее.
«Может Александр все же был прав и лучше бы мне помалкивать?»
Но моя совесть мне бы не позволила так поступить с моей сладенькой девочкой. Она должна знать правду, а я все сделаю для того, что бы ее поддержать, разделю с ней боль, буду рядом.
Собравшись с мыслями, я постарался смягчить, как могу это горькую правду.
— Это не лёгкий разговор, — начал, было я рассказывать, подбирая слова.
— ЯН! — она рычала на меня.
Было видно, что нервы ее на приделе, она вся напряжена, и я честно не знаю какие подобрать слова, что бы смягчить этот удар.
— Я просила без этих вот розовых соплей, давай сразу перейдем к делу!
«Хм… Легче сказать, чем сделать. Ну не говорить же в лоб. Луна как же это трудно».
Тяжело вздохнув решил все рассказать по порядку. Да уж, подготовить уж точно не получится.
— Хорошо. Василис, только, пожалуйста выслушай сначала до конца, и помни Я ТЕБЯ ОЧЕНЬ ЛЮБЛЮ! — смотрю на свою девочку и вижу как она хмуриться.
Верит ли она мне, не знаю, теперь уж точно не в чем не могу быть уверен.
— Я это узнал от твоего крестного, но дал ему слово, что ничего тебе не расскажу. Просто мы тогда с тобой только познакомились, знакомство вышло не очень. Ну, ты и сама помнишь это!
По ходу того, как я рассказывал. Она и язвила, и задавала вопросы. Смотреть было больно на то, как эта правда сильно по ней бьет. Как из глаз текут горячие слезы, как ей больно. Она смелая и храбрая, держится из последних сил, что бы ни впасть в истерику. А я предпринимаю еще одну попытку ее утешить.