Я не поверила ему, но решила промолчать.
Сейчас мы ехали по той же самой дороге, что и с Джонни, но все почему-то выглядело совершенно иначе.
Ночью прошел сильный дождь, и трава была примятой. Дул пронзительный, холодный ветер, а море, еще недавно такое спокойное и ласковое, до самого горизонта вздыбилось от больших, тяжелых волн, увенчанных белыми гребнями. Приблизившись к берегу, эти буруны, словно в бессильной ярости, набрасывались на скалы и, забрызгав их пеной, шипя, отступали обратно.
Майк продолжал гнать машину все дальше и дальше.
— Майк! — запротестовала я. — Мы ведь поехали не для того, чтобы участвовать в гонках. Мне необходимо поговорить с тобой.
— Я тоже хотел бы сказать тебе кое-что! — откликнулся он и свернул с шоссе на грунтовую дорогу.
Хендерсон остановил машину, выключил мотор, повернулся на своем сиденье и прямо посмотрел мне в лицо.
— Послушай, Майк, — начала я, но он схватил мою руку и, глядя мне в глаза, заговорил сам.
— Нет, Дина! Прежде чем ты что-либо скажешь мне, я хочу задать тебе один вопрос. — Он с силой сжал мои пальцы. — Дина, ты выйдешь за меня замуж?
Я так удивилась столь неожиданному предложению, что открыла рот.
— Не смотри так на меня, Дина! — Он выпустил мою руку и поискал в кармане сигареты. — Ты ведь наверняка догадалась, что я к тебе чувствовал.
— Майк! Я никогда даже и… Я… Я… — Я облизнула губы, ища подходящие слова. — Я знаю, ты хороший друг. В эти ужасные дни ты поддержал меня. Но я всегда думала о тебе только как о друге Эвана.
Он прикурил сигарету дрожащими руками.
— Если бы я не был другом Эвана, — тихо проговорил Майк, — то давно предложил бы тебе выйти за меня!
Я с озадаченным видом покачала головой:
— Майк, я не понимаю!
— Я влюбился в тебя с первого взгляда, как только тебя увидел. Ты помнишь этот день?
Я хорошо помнила нашу первую встречу. Когда нас представили, у меня мелькнула мысль, что Майк Хендерсон совершенно не тот человек, который мог бы стать Эвану другом. А Майк, в свою очередь, посмотрел на меня долгим оценивающим взглядом, дополнившим неприятное впечатление, которое у меня о нем сложилось.
— Да, я помню нашу первую встречу, — осторожно сказала я.
— Я знал, что ты не сможешь ее забыть! — возбужденно воскликнул Майк. — И, уверяю тебя, если бы ты была обручена с кем-то другим, а не с Эваном, я бы сделал все возможное и невозможное, чтобы расстроить помолвку. Но Эван был моим другом, — вздохнул он и глубоко затянулся.
— Майк! Я не могу в это поверить! — Мне было крайне неловко. — Такие женщины, как я, совсем тебе не подходят!
— А какие мне подходят?
Я вспомнила девушек, которых видела с Майком раньше. Все они отличались внешней красотой, но в них сразу чувствовалась какая-то жесткость характера. Подруги Хендерсона принадлежали к тем слоям общества, где женщинам полагается носить норковое манто и бриллианты. Я же, по словам моего отца, была просто «милой девчушкой». Девушки Майка обладали трезвым умом и практичностью, и ни одна из них никогда бы не попала в такую переделку, в какую угодила я.
— И что ты мне на это ответишь? — резко спросил он.
И прежде чем я сообразила, что он собирается делать, подался вперед, притянул меня за плечи к себе и с силой поцеловал в губы.
Я попыталась вырваться.
— Нет, Майк, нет! — Я была на грани истерики, но все же постаралась взять себя в руки. — Я никогда даже и не подозревала, что ты так ко мне относишься!
Я бы ни за что не отправилась с Майком на прогулку, если б знала, что он решил сказать мне и сделать. Никогда раньше я не попадала в такую ситуацию, а поэтому и не знала, как из нее выйти.
Мне не хотелось делать Майку больно, потому что я хорошо понимала, как тяжело любить кого-то без взаимности.
Я попробовала успокоить его:
— Майк, извини, но, честное слово, я совершенно ничего не чувствую к тебе. — Я отодвинулась от него, насколько это было возможно. — Я даже никогда и не думала о нас с тобой в таком плане.
— Потому что между нами всегда стоял Эван.
Он снова подвинулся ко мне и схватил за плечо.
— Ты должна выйти за меня, Дина, — свирепо прошептал он. — Ты обязана!
Я уперлась спиной в дверцу машины, чувствуя, как ручка впивается в мой позвоночник.
— Только не говори нет, Дина! — продолжал настаивать он. — Ты говоришь, что не любишь меня, что никогда не думала обо мне как о муже, но все это не имеет значения. Ты научишься меня любить! Ты сможешь привыкнуть! — Он заставлял меня смотреть ему в глаза. — Дина! Я дам тебе все, что ты захочешь! Мы будем жить в Нью-Йорке, самом лучшем городе на свете. Ты будешь встречаться с людьми, которые…