Глаза его стали такими же серыми, как хмурое Балтийское море. Заглянув в них, она почувствовала себя утопающей. С глухим стоном он схватил ее в объятья. Она судорожно пыталась вздохнуть, когда его рот в свирепом поцелуе охватил ее губы, силой размыкая их.
Возмутительно чувственно, бесцеремонно его язык внедрялся в сладкие глубины ее рта, забираясь в самые укромные местечки. Возбуждение и злость, два одинаково опасных чувства, владели им. Инстинкт самосохранения подсказал девушке, что нужно покориться, позволить ему делать с ней все, что он хотел. Его руки властно скользили по ее телу… Они оторвались друг от друга, чтобы перевести дыхание. На какое-то короткое мгновение ее показалось, что к нему возвращается благоразумие, но он склонился над ней, его рот прокладывал дорожку обжигающих поцелуев к ее нежному уху, его губы скользили по ее шее, пальцы запутались в ее кудрях, откидывая назад ее голову, выгибая ее тело дугой. Тонкая хлопковая ткань еще туже обтянула ее маленькие груди, твердые бугорки сосков приглашающе выступили вперед. С тихим рычанием он наклонился к ее груди, захватив один спелый плод губами, лаская его языком через тонкую ткань.
Стон удовольствия сорвался с ее губ. Она теряла всякое ощущение реальности. Казалось, он тоже ничего не соображал. Что бы он ни говорил, но он хотел ее. На секунду ей даже показалось, что он овладеет ею прямо сейчас, на кухне. И она просто не смогла бы сопротивляться.
Звук ключа в замке отбросил их друг от друга. Тяжело дыша, они в шоке смотрели на открывающуюся дверь. Бьерн быстро отпрянул от нее, приглаживая растрепавшиеся волосы. Марта одернула майку, щеки ее горели, она пыталась прикрыть предательски торчащие соски.
— Бьерн? — Акцент был французским, духи явно дорогими, рыжие блестящие волосы аккуратными волнами ниспадали на плечи вошедшей женщины. Она, смеясь, обернулась, закрывая входную дверь. — Я ходила по магазинам и решила забежать на минутку, оставить платье на вечер — будет гораздо удобнее, если я переоденусь прямо здесь, вместо того, чтобы… — Великолепный алый рот вошедшей приоткрылся от изумления, когда она увидела незнакомую девушку, восседающую на кухонном столе. — О!..
— Добрый день, Изабель, — его суховатое приветствие соответствовало неловкости ситуации. Он спокойно подошел к ней, поцеловал, слегка мазнув губами по щеке. Забрал у нее из рук пакеты, на которых красовались эмблемы дорогих магазинов Стокгольма. — Это Марта, — кратко добавил он.
— Марта? — Глаза молодой женщины подозрительно перебегали с Бьерна на незнакомку. Марта улыбнулась дрожащими губами.
— Она поживет здесь какое-то время.
— Поживет здесь?
— Недолго. — Даже Бьерн понимал, как нелегко ему будет объяснить положение дел. — Проходи, садись, — произнес он, беря Изабель под локоть и подталкивая к кожаному диванчику.
Но она с раздражением вырвала руку.
— Но кто она такая? — резко выговорила Изабель, бросая на Марту убийственные взгляды. — Что она здесь делает?
Марта сползла со стола.
— Не обращайте на меня внимания — я ухожу, — бодро произнесла она. — Не волнуйся, я вернусь не поздно.
Что-то в застывшем выражении его лица пробудило в ней маленького чертенка. По пути к двери она захватила свой розовый нейлоновый рюкзак и коротенький парчовый пиджачок. Натягивая его поверх майки, Марта с безмятежной улыбкой повернулась к парочке на кухне.
— Пока, Бьерн, — промурлыкала она и послала ему воздушный поцелуй.
Она услышала звуки начинающейся бури, захлопывая за собой дверь.
Марта чувствовала себя неуютно, возвращаясь домой. Это из-за нее Бьерн поссорился со своей подружкой. Честно говоря, ей было на это наплевать, но она понимала, что он вряд ли был доволен. Может быть, ему удалось все уладить? Ее сердце громко стучало, когда она остановилась перед дверью, и вовсе не от того, что она поднималась по лестнице.
Она тактично решила постучать в дверь, вместо того чтобы открыть ее своим ключом. Дверь открылась сразу, как будто он ждал ее.
— Добрый день. — Приветствие было прохладно-официальным. — Хорошо, что вы вернулись.
— Привет, — она изобразила подобие улыбки, оглядываясь по сторонам. Француженки не было, ее сумки тоже исчезли, даже запах духов выветрился. — Мне очень жаль, что так получилось утром, — добавила она смущенно.
— Неужели? — Он холодно взглянул на нее и отвернулся. — Вы меня удивляете. Я был уверен, что вы хотели доказать, будто невозможно устоять перед восхитительным маленьким телом, какое бы отвращение я ни испытывал к его доступности для всех и каждого.
Ее возмущенный взгляд воткнулся ему в спину.
— Я не это имела в виду, — возразила она. — Я хотела сказать… Мне очень жаль, что из-за меня вы поссорились со своей девушкой. Не думаю, что ей очень понравилось увидеть меня здесь, даже если бы… между нами ничего не произошло…
— А если бы между нами действительно ничего не произошло? — сухо осведомился он. — Это было вполне вероятно. Но, понятно, что Изабель очень расстроилась. Она ушла и больше сюда не вернется.
— Ox!.. — Марта опустила глаза, внимательно рассматривая свои драные кроссовки и дощечки паркета. Что ей было думать? Его голос звучал… сердито, но не очень огорченно. — Извините меня… Я вовсе не хотела быть причиной разрыва ваших отношений, — пробормотала она.
Довольно долго он смотрел на ее опущенную голову, потом пожал плечами и отошел к большому письменному столу светлого дерева, за которым работал до ее прихода.
— Это были не совсем «отношения» — во всяком случае, не то, что вы думаете. Но в любом случае, я оказался в довольно затруднительном положении. Сегодня вечером я должен идти на благотворительный прием, и Изабель собиралась сопровождать меня. А теперь уже поздно приглашать кого-нибудь еще.
Она подняла голову и изучающе, хотя и с легкой опаской взглянула на него. Это она виновата в том, что его подруга ушла, значит, ей нужно как-то постараться загладить свою вину. Но после того, что случилось, могла ли она надеяться?..
— Ну вы… вы можете взять меня вместо нее, — робко предложила Марта.
— Вас? — Он насмешливо поднял брови, разглядывая ее с холодным пренебрежением. — Не думаю, что это мероприятие вам может понравиться — оно будет слишком официальным.
— Я знаю, как вести себя на официальных приемах, — язвительно возразила она. — Мой папа часто брал меня с собой. — Она улыбнулась самой чарующей улыбкой. — Честное слово, я вас не опозорю.
Он явно сомневался.
— А у вас есть какое-нибудь подходящее платье?
— Да, надо его вытащить из чемодана. — Она нахмурилась, представляя, в каком виде было ее единственное вечернее платье, запихнутое на самое дно чемодана. — Хотя его надо будет погладить.
— Это не самая большая проблема, — он слегка усмехнулся. — Ну что же, прием начнется в восемь, так что нам надо будет выйти через час. Вы успеете собраться?
— Конечно.
— И еще… Очень надеюсь, что вы будете вести себя… подобающим образом, — сказал он с сомнением в голосе. — Некоторые из гостей — мои деловые партнеры: политики, банкиры, промышленники. Большинство из них достаточно консервативны, их легко можно шокировать.
— Я буду вести себя как ангел, — торжественно пообещала она, в глубине души уже жалея, что предложила ему этот вариант. Она понимала, что прием будет не особенно веселым.
Но, в конце концов, у нее появится шанс изменить его мнение о себе, уговаривала она саму себя. К ней вернулось хорошее настроение. Она сделает все, чтобы угодить ему.
Глава 5
Подняв брови, Марта изучала свое отражение в зеркале. Ее отец купил ей это платье для приема в Париже на Кэ д'Орсэ. Он не позволил ей самой выбрать, что одеть на прием к министру иностранных дел Франции.