Даже мимолетного взгляда на медведя хватило, чтобы ощутить скачок адреналина. Все тело напряглось, кровь отлила от головы. Стараясь дышать глубже, Брианна чувствовала, как по спине струится пот. Сжимающие металлический ствол ладони тоже повлажнели.
Когда она совладала с эмоциями, Йен как раз спрашивал дядю о раненой ноге.
— Пнул его в морду, — коротко ответил Джейми, бросив неприязненный взгляд на кусты. — Он обиделся и хотел отхватить мне ногу, но ему достался только ботинок.
Йен затрясся в беззвучном смехе.
— Понятно. Тебе помочь, дядюшка?
— Не надо. Я жду, когда этот mac na galladh[16] уберется восвояси. Там мое ружье.
Йен понимающе кивнул. У Джейми было отличное длинноствольное ружье из Пенсильвании. Неудивительно, что он готов ждать хоть до второго пришествия. К тому же упрямства у него побольше, чем у медведя. Брианна хихикнула про себя от этой мысли.
— Вы идите, — сказал Джейми, глядя на них снизу. — Я маленько задержусь.
— Думаю, сумею попасть в него отсюда, — предложила Брианна, оценивая расстояние. — Убить не убью, но заряд картечи может обратить его в бегство.
В ответ раздалось насмешливое шотландское фырканье.
— Даже не пытайся, — предостерегающе замахал рукой Джейми. — Так ты его только разозлишь. Если я запросто спустился по склону, то и он легко заберется наверх. Идите! А то у меня уже шея затекла с вами говорить.
Бри искоса взглянула на кузена, и тот едва заметно кивнул, понимая ее нежелание оставлять наполовину босого отца одного на уступе в десяти шагах от голодного медведя.
— Мы составим тебе компанию, — заявил Йен.
Не дожидаясь дядиных возражений, он ухватился за растущую на склоне молодую сосенку и ловко спрыгнул на уступ. Его обутые в мокасины ноги без труда нашли опору.
Брианна последовала примеру брата: сначала бросила отцу дробовик, а потом спустилась сама, хотя и не так быстро.
— Дядя, что же ты не прикончил его своим кинжалом? — удивился Йен. — «Убийца медведя» — кажется, так тебя прозвали индейцы-тускарора?
Бри с облегчением заметила, что к отцу вернулась привычная невозмутимость; он удостоил племянника насмешливым взглядом.
— Слышал поговорку о том, что с возрастом к мужчине приходит мудрость? — спросил Джейми.
— Ну да, — недоуменно хмыкнул Йен.
— Так вот, если не станешь мудрее, то до старости вряд ли доживешь, — пояснил Джейми, прислоняя дробовик к скале. — А я достаточно стар, чтобы понимать: глупо вступать в смертельную схватку с медведем из-за оленьей туши. Дочка, у тебя не найдется чего-нибудь съестного?
Бри совершенно забыла о маленькой сумке через плечо: порывшись, она выудила оттуда пресные лепешки и сыр, которыми ее снабдила Эми Хиггинс.
— Присядь, — сказала она, вручая отцу еду. — А я пока взгляну на рану.
— Ерунда, — отмахнулся Джейми. Однако послушно сел, вытянув раненую ногу. Возможно, был слишком голоден, чтобы протестовать, или благодаря жене привык терпеть назойливое лечение.
Рана действительно казалась неопасной, хотя на голени был глубокой порез и пара длинных царапин: видимо, след от зубов медведя. При мысли о ноге отца в медвежьей пасти Бри стало дурно. Лекарств она с собой не брала. К счастью, в сумке нашелся большой носовой платок: смочив его в струившемся по расщелине ручье, она как могла промыла рану.
«Интересно, можно ли получить столбняк от укуса медведя?» — думала Брианна, промокая и смывая кровь. У нее были сделаны все необходимые детские прививки, включая противостолбнячную. Правда, иммунитет сохраняется лет десять, не больше. Кровь почти перестала течь, но еще сочилась. Брианна выжала ткань и перевязала рану — не слишком туго.
— Tapadh leat, a gràidh[17], — сказал Джейми с улыбкой. — Твоя мама и то не сделала бы лучше. Держи. — Он протянул ей две лепешки и кусок сыра.
Брианна прислонилась к скале между отцом и Йеном. Только сейчас она с удивлением поняла, что страшно голодна. Еще больше ее удивляло, что они спокойно беседуют в непосредственной близости от огромного хищника, который мог с легкостью убить всех троих.
— Медведи ленивы, — сказал Йен, проследив за взглядом Бри. — Зачем ему напрягаться ради жалкой костлявой закуски, когда у него есть такой шикарный обед? Это ведь самец — да, дядя? Кстати, он что, сожрал твой ботинок?