— Ты убил его, Жермен?
Прервав работу, я хмуро взглянула на змею. Я неоднократно объясняла детям, что не следует убивать неядовитых змей, так как те охотно поедали мышей и крыс, однако большинство взрослых в Ридже считали, что хорошая змея — мертвая змея, и переубеждать их было бесполезно.
— Нет, бабушка, — заверил мальчик. — Он ползал в твоем саду, и Фанни погналась за ним с мотыгой, но я ее остановил. А потом малютка проскользнул через забор, прыгнул на него и сломал себе… — Жермен сдвинул брови, глядя на змею. — Не уверен, спину или шею, потому как трудно отличить, но он точно мертв. Думал содрать с него кожу для Фанни, — объяснил он, оглядываясь через плечо в сторону сада. — Ну, чтобы сделать ей пояс.
— Чудесная мысль, — сказала я, гадая, согласится ли с этим Фанни.
— Как считаешь, я смогу купить пряжку у жестянщика? — спросил Жермен у Джейми, забирая змею и снова накидывая ее себе на шею. — Я имею в виду — для ремня. У меня есть два пенса и несколько маленьких пурпурных камешков на обмен.
— У какого жестянщика?
Я перестала толочь и уставилась на него.
— Джо Бердсли сказал, что два дня назад встретил в Салеме жестянщика, который, по его расчетам, будет здесь на этой неделе, — объяснил Жермен. — Он говорит, у жестянщика полный мешок всяких мелочей, поэтому я подумал, если тебе что-нибудь нужно, бабушка…
Я кинула быстрый жадный взгляд на свою аптечку, истощенную посевным сезоном с его травмами от топора и мотыги, укусами животных и насекомых, вспышкой пищевого отравления и подозрительной эпидемией респираторных заболеваний среди Макниллов, сопровождаемой несильным жаром, кашлем и синюшными пятнами на теле.
— Хм-м…
Я похлопала себя по карманам, гадая, что у меня есть на обмен для такого случая.
— Осталось две бутылки вина из бузины, — предложил Джейми, выпрямляясь. — Можешь распоряжаться ими, саксоночка. А еще хорошая оленья шкура и полбочонка скипидара.
— Нет, скипидар не отдам, — отрезала я и рассеянно добавила: — Анкилостомы, знаете ли.
Джейми и Жермен насмешливо переглянулись.
— Анкилостомы, — сказал Джейми, а Жермен покачал головой.
Однако прежде чем я успела рассказать им об анкилостомах, со стороны ручья донесся окрик, и мы увидели Дункана Лесли с двумя сыновьями, один из которых нес под мышкой большой свиной окорок.
Джейми встал их поприветствовать. Они вежливо кивнули мне, впрочем, без особого расчета на то, что я прерву свои занятия, чтобы поболтать.
— На прошлой неделе я подстрелил крупную свинью, — сообщил Дункан, выталкивая сына с ветчиной вперед. — Вот, осталось немного, и мы подумали, что вам пригодится — семья-то, поди, приехала и все такое…
— Очень признателен, Дункан, — сказал Джейми. — Если ты не против поесть под открытым небом, приходи и раздели трапезу с нами. Как насчет завтра? — Он повернулся ко мне.
Я покачала головой.
— Послезавтра. Завтра нужно проведать Бердсли, и я не успею вернуться и приготовить что-то кроме сэндвичей.
Если Эми испекла хлеб и что-нибудь еще осталось, добавила я про себя.
— Да-да, — закивал Дункан. — Моя жена будет рада повидаться с вами, миссис. Ну, Джейми, — он мотнул головой в сторону фундамента, — вижу, ты заложил прекрасный большой дом — с двумя дымоходами, а? Где же кухня?
Джейми плавным движением поднялся, глянул на меня через плечо, словно хотел сказать: «Видишь?» — и, слегка прихрамывая, повел Лесли осматривать фундамент.
Жермен положил змею мне на стол со словами: «Присмотри за ней, ладно, бабушка?» — и побежал вслед за мужчинами.
Брианна остановилась в конце тропы и отерла пот с лица и шеи. Хижина перед ними выглядела опрятно и чистенько — даже слишком. Дорожка, ведущая к двери, по обеим сторонам выложена побеленными камнями, а в отполированные до блеска оконные стекла — стекла! — она видела себя и Роджера — два крошечных цветных пятна в зеленом мерцании отраженного леса.
— Кому придет в голову белить камни? — Она инстинктивно понизила голос, словно хижина могла ее услышать.
— Ну, определенно не тому, у кого много свободного времени, — ответил Роджер полушепотом. — Так что это либо несостоявшийся ландшафтный дизайнер, либо кто-то с невротической потребностью все контролировать.
— Полагаю, в любой эпохе найдутся люди, помешанные на контроле, — сказала Бри, стряхивая пыль и частички листьев с юбки. — Возьми хотя бы тех, кто проектировал елизаветинские лабиринты. Что говорила Эми об этих людях? Каннингемах, кажется?