— Змеи в церкви? Серьезно? — усомнился Джейми. — На кой черт кому-то так поступать?
— Евангелие от Марка, глава 16, стих 17, — сказал Роджер. — «Уверовавших же будут сопровождать сии знамения: именем Моим будут изгонять бесов; будут говорить новыми языками; будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы». Они делают это — или только будут, — чтобы доказать свою веру. Берут гремучих змей и щитомордников голыми руками. Прямо в церкви.
— Господи Иисусе, — перекрестился Джейми.
Роджер кивнул.
— Вот именно. Думаю, все отсылки к Библии не представляют опасности, — обратился он к Бри, — и все же лучше не упоминать того, что может навести на мысли о более современных вещах.
Когда Роджер цитировал библейский стих, я невольно посмотрела на свои руки, но при этих словах подняла глаза. На лице Джейми было написано недоумение.
Тяжело вздохнув, Бри снова глянула на детей.
— Мы вовсе не стремимся к тому, чтобы они забыли, — тихо сказала она. — Были, есть и будут люди и вещи из… нашего времени… которые им дороги. И мы не знаем, смогут ли они когда-нибудь… рано или поздно… вернуться. Просто следует быть осмотрительнее с воспоминаниями и разговорами о той эпохе. — Она сглотнула. — Вероятно, ничего страшного не случится, если Мэнди расскажет людям, например, о туалетах. Особенно если я один такой построю, — добавила она, коротко улыбнувшись. — Однако есть и другие вещи.
— Да, — негромко сказал Джейми. — Не сомневаюсь.
Он положил ладонь мне на бедро, и я накрыла ее своей. Джейми тоже заметил на лицах Роджера и Брианны выражение, свойственное изгнанникам — тем, кто вынужден скрывать скорбь и мужественно отречься от воспоминаний, которые никуда не денутся, как бы глубоко ни были похоронены. Я видела это выражение в дни перед окончанием Второй мировой, а Джейми — все месяцы и годы после Каллодена.
Повисла долгая пауза. Наконец Джейми прочистил горло.
— Я знаю, почему вы вернулись, — сказал он. — Но каким образом?
Чисто практический вопрос разогнал тоскливую атмосферу. Бри с Роджером переглянулись, потом посмотрели на нас.
— Есть еще вино? — спросил Роджер.
— Мы не знали, можно ли перемещаться сразу и во времени, и в пространстве, — начала Бри, когда кружки заново наполнили. — Мы понятия не имеем, удавалось ли подобное кому-нибудь, поэтому не отважились на эксперимент.
— Могу себе представить, — сказала я едва слышно.
Я постаралась забыть то ощущение, которое испытываешь, находясь… там, но воспоминания не исчезли полностью. Все равно что, сидя в крохотной лодке посреди бескрайнего моря, видеть, как нечто большое и темное скользит у самой поверхности воды.
— Поэтому решение далось нам легко, — сказал Роджер, хотя, судя по выражению его лица, «легко» было понятием относительным. — Задача состояла в том, чтобы попасть из Шотландии в Америку. Только вот где лучше пройти через камни: возле Инвернесса или на Окракоке?
— При переходе на Окракоке некоторые умерли, — тихо заметила Бри, накрыв ладонь Роджера своей. — Вендиго Доннер тебе ведь рассказывал, мама?
— Да.
Мне сдавило горло при упоминании имени Доннера, да и от названия «Окракок» воспоминания были не из приятных. Судя по тому, как побледнела Бри, она тоже не забыла об этом месте: Стивен Боннет держал ее там в плену.
— И даже с теми, кто не умер, происходили… э-э… странности. — Роджер посмотрел на меня. — Помните Зуб Выдры… ну, Роберта Спрингера? Он со своей группой рассчитывал попасть в… какое время? В середину шестнадцатого века или еще раньше? Во всяком случае, далеко в прошлое. Он переместился дальше остальных, но не настолько, как хотел. Для всех членов группы путешествие прошло по-разному.
— Мы подумали, это как-то связано с тем, что они шли поодиночке, повторяя друг за другом движения и слова, — вставила Бри, а затем махнула в сторону спящих детей. — Мы же переходили вместе, держась друг за друга. Наверное, это сыграло роль.
— И мы вместе проходили на Окракоке раньше, — добавил Роджер. — Если нам удалось один раз, возможно, стоило попробовать снова.
— Значит, все уперлось в поиски корабля, так? — Джейми, который до сих пор внимательно слушал, слегка постукивая пальцами по бедру, теперь выпрямился. — Вы думали, велика ли разница между кораблями, построенными в 1739 году и примерно в 1775 году?