– Да что ты говоришь?
– Ага.
Его морда была настолько довольной, что Марина почти рассмеялась, однако в последний момент сдержала внезапный порыв, всё ещё пытаясь сохранить на лице искреннее возмущение от его лени. Взяла очередную нитку дождя из пальцев Егора и снова потянулась к потолку, слегка отстраняя вверх панель и цепляя скрепку за край полос, на которых и держались тонкие плитки.
Дальше парту нужно было двинуть в сторону, потому что в этой части потолка молодые люди постарались и без неё, это стоило признать.
– Подождите, я спущусь, – проговорила Марина, уже наклонившаяся, чтобы спрыгнуть со своей возвышенности, как вдруг её остановили.
– Да зачем? Оставайся на месте! – Паша всё не мог прекратить улыбаться. Слез со стола, лениво поворачиваясь к девушке и упираясь в столешницу ладонями, преграждая ей путь.
Она насторожилась, прищуриваясь.
– В смысле?
– Хочешь покататься? – поиграл бровями Киричук, переглядываясь с Егором, который, видимо, был совсем не против очередной сумасшедшей затеи товарища. Стоял, сунув руки в карманы брюк, и радовался не меньше Пашиного.
Куда подевалось его хвалёное здравомыслие?
– Не хочу! Чего вы удумали оба? – взгляд недоверчиво метался с одного юноши на второго и обратно.
– Да не переживай ты, – улыбнулся Егор, поднимая брови. Будто потешался над ней. – Хватайся!
И протянул ей обе свои ладони.
Идея до сих пор казалась не совсем безопасной. Марина несколько секунд вглядывалась в лицо Рембеза, скептически прищурив глаза, словно бы старалась рассмотреть в его совершенно уверенном взгляде гарантии того, что она останется жива после того, как они воплотят в жизнь задуманное. А затем всё же протянула вперёд руки, неуверенно вкладывая пальцы в ладони Егора, который, собственно, тут же крепко сжал их.
Паша, по-видимому, приготовился, слегка наклонив корпус вперёд, сильнее упираясь в парту ладонями.
– Готова?
– Что-то изменится, если я скажу «нет»?
– Нет, – хохотнул он и толкнул стол вперёд.
Сначала гул холла разрезал её приглушённый визг – от банальной неожиданности больше. Они её даже не подготовили, чёрт возьми! Следовало сосчитать до трёх, сказать «на старт, внимание, марш», да хоть что-нибудь!
Вместо этого поиздевались и ни с того ни с сего покатили её на этой чёртовой парте по полу, просто молодцы. Что ещё сказать?
Благо, Егор действительно крепко держал – она почти не потеряла равновесия. Он шёл рядом с едущим столом и поддерживал, твёрдо и уверенно, наблюдая за тем, как она сначала распахивает глаза от секундного испуга, а затем от души хохочет, заливаясь смехом, вцепившись в его руки пальцами и слегка врезаясь в ладони короткими ноготками.
Паша тоже смотрел на неё с радостью во взгляде, толкая вперёд парту. Край рта устремился вверх в практически умиротворённой улыбке, когда он вглядывался в счастливое лицо подруги. В то, как она, прикрыв глаза, смеётся, слегка согнув колени и наклонившись к своей опоре в лице Рембеза. Волосы съехали с плеч и спины, упав на одну сторону лица, потому что она слегка наклонила голову вбок. Губы растянулись, блеснув в уголках двумя крохотными ямочками, и плечи безостановочно тряслись от накрывших девушку ярких, живых эмоций, которые проглядывались так отчётливо, что не приходилось сомневаться в их искренности.
Всё произошло буквально за несколько секунд, но Марина ещё около минуты заливалась звонким хохотом, всё цепляясь за руки Егора и совершенно позабыв о том, что первоначально была против этой затеи. Паша уже прекратил толкать стол, катившийся до этого по полу не с самым приятным звуком, и теперь наблюдал за девушкой, перебрасываясь довольными взглядами с Егором. Всё ещё опирался о дерево ладонями, чувствуя, как быстро и легко бьётся сердце в груди.
Они снова привлекли всеобщее внимание. Однокурсники тут же отвлеклись от работы и смотрели, кто – с долей иронии, кто – с недоумением, кто – с нескрываемым весельем. Однако это мало волновало их троих. Они даже не сразу заметили, как тихо стало в холле. Только Маринин смех теперь разрезал эту тишину и казался каким-то слишком громким, но оттого был не менее мелодичным и забавным.
Среди множества взглядов Паша быстро выискал Дианин. Она стояла по другую сторону комнаты, на верхней ступени широкой лестницы, и удивлённо приподнимала брови. Он подмигнул – она улыбнулась. Блеснула глазами, обрамлёнными тесьмой густо накрашенных чёрных ресниц. Закусила губу, и он съел это движение взглядом, но тут же вернулся обратно, к тёмно-синим радужкам, которые теперь следили за Мариной с любовью нереальных размеров.