Зря приехала.
И, кажется, в её карих радужках радости от встречи становится в разы меньше. Это приносит колоссальное удовлетворение, и Егор тяжело вздыхает, пытаясь утихомирить бьющихся внутри себя демонов. Ревущих, злящихся, возникающих. Дёргающихся в конвульсиях непонимания и собственной душащей злобы.
– Ты не рад меня видеть?
«– Егор, ты не рад меня слышать?».
Чёткое ощущение дежавю стрелой вонзается в сознание, и Егора едва не подбрасывает на месте от дикого удивления, которое тут же приподнимает его брови. С губ срывается нервный смешок, и он складывает руки на груди, глядя на девушку насмешливо и зло.
– Нет, – посмеиваясь, произносит он. – Насть, я не рад тебя ни слышать, ни видеть. Я ведь всё сказал тебе по телефону тогда. Что ты тут делаешь?
Он усмехается прямо в тускнеющее на глазах лицо. И карие глаза напротив становятся практически чёрными, прежде чем она опускает их, гипнотизируя собственные сплетённые пальцы.
Но не проходит и пяти секунд, когда воинственный взгляд снова утыкается в него.
– Я соскучилась по тебе.
Вот так просто. И всё. Немного подрагивающим высоким голосом. Слова ударяются о его ухмылку, растягивающую губы, и умирают в яркой комнате. В душном, густом воздухе. Пропитанном какой-то глухой и отчаянной усталостью.
Откуда бы ей взяться в таких количествах?
Егор вздыхает. Мельком цепляет взглядом их отражение в окне за спиной девушки. Краем сознания отмечая, что на улице уже сгустилась темнота. И, наверное, официальная часть мероприятия скоро должна была подойти к концу, а значит, сюда придут парни, чтобы открыть первую бутылку коньяка.
И Марина пойдёт его искать. Наверняка пойдёт. А Влад услужливо подскажет ей, где начать поиски.
Как же не вовремя, чёрт возьми.
Раздражение лизнуло затылок, мерзко и липко, и Егор едва сдержал желание закатить глаза. Только сжал губы и снова глянул на девушку перед собой.
– С какого перепугу? – ледяной голос ударяется о распахнутые глаза и приоткрытые губы. Словно бы она хотела что-то ответить, но потом резко передумала. Не решилась. – Полгода не скучала, а тут вдруг что-то в голову ударило?
– Нет! – воскликнула Настя, зачем-то делая шаг к нему навстречу, теребя пальцами края длинных рукавов мешковатого белого свитера. – Я скучала всё то время, что мы были порознь.
– Как мило, – растянул губы в фальшиво-дружелюбной улыбке и прищурил глаза. – Только вот между нами всё закончилось полгода назад и не намечалось вновь, поэтому я просто спрошу: на кой ты приехала?
Голос ледяной, и он пробирал девушку практически до костей. Иначе Егор не мог объяснить, почему она так сжалась и была, наверное, готова испариться на том самом месте.
И ладно. Лишь бы больше не делала шагов, сокращающих расстояние между ними. Это коробило и взращивало желание отходить. А он едва боролся с ним, вынуждая себя стоять на месте.
– У отца командировка, и я подумала, что это прекрасный шанс…
– Помозолить мои очи? – выплюнул юноша.
– Увидеть тебя, – закончила девушка, глядя на него с вновь разгоревшейся надеждой в воинственном взгляде.
– Не понимаю, почему ты решила, что это хорошая идея.
Она снова запнулась, кусая губу, на которую толстым слоем был нанесён розоватый блеск. Егор невольно вспомнил его неприятный вкус и скривил рот, отводя взгляд. Возвращая его к глазам девушки только через несколько секунд. Тёмно-карие радужки с каждым мгновением всё сильнее теряли былую решимость.
Это выглядело забавно, поэтому Егор зачем-то добавил:
– И что я захочу тебя увидеть.
Она молчала. Подняла глаза и смотрела на него взглядом брошенного щенка. Брошенной девушки. Егору показалось, что они блеснули набежавшими слезами в ярком свете потолочных ламп.
И чёрт, пусть это будут не слёзы. Рембез не любил слёзы. Но её настойчивость слишком сильно била ему по мозгам. Слишком, мать его, сильно.
Он не хотел в этом разбираться, поэтому лишь наклонил голову, продолжая всматриваться в знакомое лицо, убеждая себя в правильности собственных слов. Она практически не поменялась. Все черты абсолютно те же. Ему даже стало досадно от того, что он помнил каждую из них так хорошо.
Но видимо, знакомые лица просто очень глубоко въедались в его память.
– Как ты вообще сюда попала?
– Списалась заранее с твоими одноклассницами. Они сказали, что сегодня ты будешь здесь. Привели меня в этот кабинет, – голос такой, словно она говорит вполне себе обыденные вещи. Словно ничего странного в её действиях нет. Это бесило.