Будто бы спрашивая, мол, что происходит? О да, Марина бы тоже хотела знать, что происходит. Что за тупые обиды в его голове. На что?
Артур лишь покачал головой, закатывая глаза.
Словно она – самое последнее, о чём вообще можно было бы поговорить. Козёл.
Это практически не удивляло, нет. Удивило другое: Егор не оставил без внимания то, что Гордеев не сказал ей этого чёртового «привет».
Вот это ничего себе.
Однако их молчаливые переглядки всё равно начали раздражать, поэтому Марина стиснула зубы и обогнула Артура, неспешно направляясь вперёд – туда, где она уже видела дверь своего подъезда, до которой оставалось каких-то сто метров. Оставляя позади молодых людей и эту странную ситуацию, выходящую за рамки.
И вдруг голос Егора, ударившийся о спину, заставивший развернуться и уставиться в его глаза, которые тоже как раз смотрели на неё, даже несмотря на то, что обращался он к Артуру:
– Даже не поздороваешься с ней?
Девушка скептически поднимает брови. Кусает губу. Замечая, как Егор облизывает это движение взглядом буквально на секунду, а потом переводит взгляд на Гордеева. И почему-то когда он уставился на её губы, что-то внутри жалобно заныло.
Наверное, потому что взгляд его в этот момент был полон эмоций, которые сегодня у него были в дефиците.
– А зачем? – ледяные нотки в тяжёлом голосе заставили скривиться, тут же выбрасывая из головы девушки мысли о Егоре. А в следующее мгновение оглушили настолько, что Марина распахнула рот прежде, чем успела проконтролировать собственную реакцию. – Ты ведь сам советовал не зацикливаться на этой неудачнице.
Не зацикливаться на… что?
А вот это было действительно неприятно. Укололо посильнее всех этих брезгливых артуровских мин, которые он корчил на своём лице. Но почему?
А чёрт его знает.
Марина несколько секунд поражённо смотрела на Егора, приоткрыв рот. Разочарование начало потихоньку разъедать мысли, что ещё десять секунд назад крутились в голове горячим вихрем. Что-то про взгляд, и про губы, и про эмоции…
Да какая теперь разница?!
Хватило нескольких мгновений, чтобы взять себя в руки. Вскинуть подбородок, сжимая зубы и презрительно кривя рот. А потом развернуться настолько резко, что волосы хлестнули по щеке, и буквально полететь к подъезду.
Оставляя в голове картинку Егора, в глазах которого, она могла поклясться, никогда не надеялась увидеть столько растерянности и смятения. Однако сейчас уже это её не радовало так сильно, как могло бы.
Марина уже подходила к подъезду – оставалось с десяток шагов. Егор почти бежал, стараясь догнать её. Перед глазами – её глаза. Голубые. Полные чего-то очень большого. Заставляющего впиться ногтями в ладони и продрать до мяса.
Разочарования.
Взгляд, полный холодного разочарования, рвал внутренности на куски. Безжалостно и уверенно.
Артур идиот.
Это ты идиот, чёрт возьми. Ты действительно советовал не зацикливаться на?..
Егор лихорадочно вспоминал, действительно ли назвал её неудачницей. Вот так: раз – и всё. Кусая щёку изнутри, сжимая челюсти. Перематывал в памяти все диалоги с Гордеевым.
«Успокойся, Артур».
«Бросила – бросила, ничего не поделаешь».
«…не последняя девушка в твоей жизни».
Да не мог же он так сказать! Или мог?..
Голова гудела, и это дико раздражало. Настолько, что хотелось вырвать на себе все волосы, чёрт возьми.
«Неудачница».
Нет, это слишком грубо. Слишком не относится к ней. Да, она гордая, вредная, заносчивая девчонка. И привлекательная. Но не неудачница, нет! Не мог он так сказать, в конце концов! Не мог, ведь ни на секунду не думал так о ней.
И тут – просветление.
Грёбаное просветление в воспоминании, сверкнувшем в голове подобно яркой вспышке, которая почти ослепила его. Нарисовавшем Гордеева, стоящего у окна. Хмурит брови, закатывает глаза. Егор, встающий с дивана и направляющийся в прихожую. Крепкая ладонь на спине. И фраза. Чёртова фраза, что срывается с искривлённого рта и ударяется о лопатки. О затылок. Глушит тишину.
«Я не буду зацикливаться на этой неудачнице».
Егор помнил, насколько неприятно это было слышать. Насколько задели его брошенные в злобе слова и не отпускали ещё несколько часов – до тех пор, пока он не провалился в сон. А потом снова пристали – утром. Когда открыл глаза, и в голову въелась чёртова фраза. Снова.
«Я не буду зацикливаться на этой…»
А ведь Марина сейчас была на тысячу с небольшим процентов уверена, что эти слова принадлежали ему, Егору. И бежала от него.