Почему-то, этот вопрос волновал его больше всех остальных. В первый же день, придя в себя после сражения с глиняным зевом и немного протрезвев, он попытался прояснить ситуацию:
- А откуда вы знаете русский?
Персель бросил на него удивленный взгляд.
- Русский?
- Язык, на котором мы сейчас говорим.
Лицо эльфа, и без того продолговатое, вытянулось совсем.
- Мы говорим на эворихуаш.
Олег озадаченно сдвинул брови.
- И как, по-вашему, у меня с произношением?
- Великолепно, - Персель пожал плечами. - К чему ты клонишь? Магатоний мог исковеркать твое тело, твой разум, даже твою душу, но ты по-прежнему эльф, пусть и немного странный.
- Я не...
- Хватит. Мы уже это слышали тысячу раз. Не упорствуй в своем безумии. Дед Керимон отправился дальше по своим делам, так что призывать к гуманности будет некому.
- Но я впервые слышу это слово - эворихуаш!
Тяжело вздохнув, Персель подсел к нему поближе и приобнял за плечи.
- Я был там. Проездом.
- Где? - не понял Олег.
- На рудниках. Я видел таких, как ты.
Он замолчал, пытаясь совладать с волнением.
- Это ужасно. Тысячи, десятки тысяч калек. Ужасные физиономии, скрюченные тела, звериные голоса, - в светлых глазах блеснули слезы. - Не знаю, стоит ли оно того. Такая жертва, такая боль.
Ироничный, невозмутимый эльф искренне страдал, вспоминая увиденное.
- Там была бабушка. Седая, почтенная, дожившая до такого возраста, когда потомки должны на руках ее носить и любые желания предупреждать..., он сглотнул и с явным трудом продолжил. - Ее спину покрывала кора толстая, замшелая, с червоточинками. Каков должен быть грех, чтобы мудрую суалу заставили добывать магатоний? Я не могу себе представить, просто не могу представить. Также, как и ты, она не осознавала происходящего, жила в каком-то своем мирке.
- Может, это и к лучшему.
- Для нее - может быть. Но ты уже не там, и у тебя есть шанс вернуться, стать прежним, понимаешь? Пусть твоя плоть останется такой, но хоть дух возродится, - голос эльфа окреп. - Потому я не дам тебе спуску. Я не дам тебе погрязнуть в болезненных фантазиях.
- Это не фантазии! Я же все объяснял!
Персель крепко сжал его ладонь.
- Очнись! Борись с собой! Не поддавайся! И все встанет на свои места, я тебе обещаю. Не заставляй меня слишком серьезно браться за твое перевоспитание.
Олег бросил хмурый взгляд на развалившегося подле них иглубиана и кивнул.
- Я постараюсь. В самом деле. Буду держать себя в руках.
Утром пятого дня Олега разбудила перебранка циркачей. Он перевернулся на другой бок, закрылся углом коврика и попытался снова уснуть. Но высокие, визгливые голоса клоунов проникли сквозь растрепанную соломенную подстилку также легко, как и через стенки фургона.
- А я говорю, что эта шутка-шуточка никуда не годится! До чего идиотская идея - бить посуду о голову добровольца из публики! Так и самим по физиономии заработать можно! Причем, сразу от всего села-селишка-селеньица, - возмущался Вапель, старший в паре, по обыкновению повторяя некоторые слова.
Он был очень высок даже для эльфа, плешив, плосколиц и имел крайне неприятный, колющий взгляд.
- Чушь! Главное - выбрать простачка, над которым и так соседи потешаются. Будут смотреть и пузики-животики надрывать.
- Чего может быть смешного в черепках?
- Черепки хорошо сочетаются с черепами, - натужно скаламбурил Агапа.
Послышалась звонкая оплеуха.
- Гадко-омерзительно.
- Это остроумно!
- Тогда лучше побереги его до ближайшей деревни. Там уж и будешь тратить-растрачивать.
- А по морде тогда за что?
- За невыдержанность-неспокойность.
Олег улыбнулся. Подобный разговор мог произойти в любой людской компании. Он пошевелился, безуспешно пытаясь вытянуться в неудобной клетке, и зевнул. Снаружи по-прежнему доносились голоса, но прежней истеричности поубавилось.
- Подумай сам, нам просто необходимо что-то новенькое, какая-то свежая струя...
- Струя струей, а приличия соблюдать надо, - голос Вапеля вдруг подобрел. - С пробуждением, суал, как дремалось-почивалось?
Минуту спустя дверь отворилась и на пороге появился Персель с подносом в руках. На подносе, среди капустных листьев, дымились вареные коренья, форма которых напоминала человеческие фигурки.
- Это что, мандрагора? - спросил Олег.
- Нет, это кримпус. Не волнуйся, он отличного качества. Я сам его собирал.
- А мяса у вас нет? Наверное, вам не известно, что для здорового питания и поддержания мышц в должном тонусе, необходимо потреблять мясо и другие богатые белками продукты?
- Мясо есть нельзя.
- Ну как это нельзя, когда я всегда его ел?
Эльф ханжески поджал губы.
- Галлюцинации.
- И мясо - тоже галлюцинации?
- Бредовые видения.
- А свинка такая - с хвостиком, я пятачком? Розовая, щетинкой покрытая, - Олег артистически захрюкал.
- Таких существ не бывает.
- И курочек не бывает? Кудахчущих, с белыми перышками и нежными филейчиками? Они еще яйца несут.
- В жизни не слышал ни о чем подобном, - сказал Персель, подсовывая неаппетитный завтрак прямо Олегу под нос. - Ешь скорее, нам пора двигаться дальше.
- Мне надо потренироваться. Размяться. Если можно - на дневной стоянке, перед выступлением.
- Хорошо. Но не долго.
Во всех прогулках Олега сопровождал сердитый и полностью лишенный дружелюбия иглубиан. Поблескивая чешуей, он ужом вился вокруг своего подопечного, не давая сделать ни шагу в сторону. Время от времени иглубиан демонстративно зевал, показывая тройной ряд зубов, и чесал когти о стволы деревьев. Но Олег был рад и такому развлечению после многочасового сидения в клетке. Наверное, он мог попытаться бежать, но инцидент с хищной глиняной пастью был еще слишком свеж в его памяти.
"Я действительно тут беспомощен, как ребенок. Если при попытке побега меня не сожрет этот крокодил, то наверняка, не успею я отойти и на пару десятков метров, как повстречаюсь с кем-то еще более обаятельным. Надо хорошенько подготовиться, все предусмотреть. Но и тянуть слишком долго нельзя - Литвинского необходимо найти до того, как им пообедают".