Когда занавес опустился и наступил антракт перед последним действием, Паркер легонько толкнул Алекса локтем.
— Ты точно хочешь остаться до конца? Леди Макбет мы больше не увидим, а финал и так нам известен еще со школьных лет, — он мимолетно усмехнулся. — Я всего лишь полицейский, но мне кажется, что на остальных актеров жаль терять час нашей жизни. Странный спектакль! Эта женщина настолько царит здесь над всем, что, честно говоря, меня гораздо меньше трогает судьба ее мужа.
— Ладно, — сказал Алекс. — Пошли.
Спустя полчаса черный автомобиль остановился у дома Алекса. Инспектор очнулся от размышлений.
— Мы же собирались в Ист-Энд! Я забыл сказать сержанту, и он привез нас обратно. Но, быть может, это к лучшему. Не поздно будет зайти к тебе на минутку?
— Ну разумеется, нет, — сказал Алекс. — Ведь ты все еще не сказал мне того, что собирался.
— Я? А, ну да, конечно, — Паркер умолк.
Лифт мягко поплыл вверх. Когда они вошли, Алекс вынул из маленького холодильника, укрытого между полок, заполненных книгами, две бутылки и, держа их в обеих руках, показал инспектору.
— Коньяк или виски?
— Виски. И без содовой, если можно.
Они сели. Алекс налил. Выпили молча. Алекс снова налил. Инспектор отрицательно покачал головой.
— Я думаю, — сказал он озабоченно, — что ты едешь к Драммондам, чтобы поработать над книгой. Я не хотел бы мешать тебе в этом… Вообще-то, у меня нет никакого права…
— Бен, — Алекс встал, — я понимаю, что если человек — превосходный сыщик, он не может вести себя, как, скажем, учитель греческого языка или владелец магазина игрушек. Но если позволишь, я хочу попросить — не веди себя, пожалуйста, как персонаж второсортного криминального романа.
— Да, я идиот, — искренне сказал инспектор и развел руками. — Но я действительно очень обеспокоен и действительно не знаю, что тебе сказать.
— Если ты начнешь говорить, мы в конце концов придем к какому-то результату. Так мне, по крайней мере, кажется…
— Вероятно, ты прав… — Инспектор залпом выпил второй стаканчик виски и снова умолк. На этот раз Джо решил его не прерывать. Он был и вправду заинтригован. Но при этом в его глазах все еще стояла маленькая, стройная фигурка на сцене. «Все благовония Аравии…»
— Если бы не тот факт, что Иэн Драммонд, ты и я были когда-то друзьями и, полагаю, остаемся ими по-прежнему, я бы никогда не пришел к тебе с этим, — начал Паркер. — То, о чем я тебе скажу, является служебной тайной. Ну, быть может, не совсем, потому что я получил согласие своего руководства на разговор с тобой об этом… — Он опять остановился. Алекс по-прежнему молчал. — Не знаю, прав ли я, но мне кажется, что Иэну грозит опасность… — сказал, наконец, инспектор. — Серьезная опасность. Быть может, не меньшая, чем тогда, когда он вместе с нами летал над Германией. Более того, быть может, даже большая, я бы сказал, потому что тогда мы точно знали, что нам грозит. Мы были вооружены, бдительны, обучены и имели столько же шансов, что и атакующие нас истребители. Теперь все иначе.
Облик Сары Драммонд исчез из воображения Джо Алекса, и на его месте появилось смеющееся лицо в офицерской фуражке набекрень. Таким был тогда Иэн. Впрочем, он не очень изменился. Может, немного поправился, но по-прежнему выглядел юношей. Большой, гениальный мальчик с обезоруживающей улыбкой, и ничего удивительного, что он покорил этой улыбкой и величайшую актрису Великобритании.
— То есть, как? Иэну?..
— Да. Как ты знаешь, Иэн — химик. Ты также знаешь, что он добился того, что в других профессиях именуется большой карьерой. Однако в среде ученых не употребляют таких терминов. Тем не менее Иэн пользуется мировой известностью среди тех, кто работает в области создания синтетических материалов. Он и его ближайший сотрудник Гарольд Спарроу работают сейчас над синтезом серы. Не могу рассказать тебе об этом подробнее, ибо я не специалист. Впрочем, ты тоже. Важно то, что их исследования могут произвести настоящий переворот в промышленности. Если то, над чем они работают, принесет плоды, область применения пластических масс неимоверно возрастет. От дешевых синтетических домиков до легкой пуленепробиваемой танковой брони и корпусов сверхзвуковых самолетов. Я повторяю тебе лишь то, что слышал. Разумеется, все это более чем военная тайна… хотя, как выясняется, о ней знают слишком многие.