А Георг… Георг тоже удивлял. Приехав во вторник на яхту, она даже не сразу узнала его в загорелом, подвижном как мальчишка, так лукаво улыбавшемся ей капитане.
Несмотря на весьма представительную команду судна (моряки и обслуживающий персонал), Георг не сидел сложа руки. Стоял за штурвалом свою вахту, сам проверял безупречную чистоту судна, сам следил за уловом свежей рыбы для камбуза. Все время — в движении, все время — ускользая.
Она наблюдала за ним украдкой — в конце концов, с такими мужчинами Марина еще не была знакома так близко. Он был силен, высок — во всяком случае, выше немаленькой ее. В нем было все то, что Марина хотела бы видеть в себе. Он был идеальным. Продуманным. Рациональным. Надежным. Она — неуклюжая, вечно воображающая себе невесть что, совершенно не умеющая носить вот эти вот все наряды и драгоценности, стесняющаяся и широко улыбаться, и громко смеяться, и даже делать резкие движения, рядом с Георгом хотела казаться кем-то другим. Наверное, опытной и искушенной жизнью дамой, не подозревая, что именно ее наивный взгляд и свежесть — самое главное ее достоинство в его глазах.
Откровенно говоря, Марина не считала себя уродиной. Нет, она отлично видела в зеркале, что у нее красивые светлые волосы, изящная фигура, очешуенная грудь (тут даже места нет для скромности) и миленькое личико. Да, она осознавала, что Георг на нее смотрит. Эти его прикосновения — будто случайные, но постоянные, при каждом удобном случае. Казалось, он постоянно вел с ней какой-то параллельный разговор. Разговор их тел, он будто шептал ей что-то украдкой — кончиками пальцев, краем рукава. Теперь она уже не вздрагивала от мужских рук на плечах, от легких поцелуев в висок и затылок, от пальцев на колене, получая от этого свою порцию тихого удовольствия. Все чаще замечала на себе его взгляды — очень мужские, горячие, жадные. Задерживающиеся на вырезах и декольте, на разрезах купальника. Его хитрая улыбка делала красивое и породистое лицо совершенно лисьим. Марина смущалась, краснела, но глаз уже не отводила и не спешила поправлять соскользнувший с точеного плеча ворот белоснежной широкой рубахи.
Влюблялась? Возможно. Увлеклась — однозначно. Сложно устоять перед сокрушительным обаянием взрослого, опытного, уверенного в себе мужчины. И все же, когда ей хотелось ответить на этот трудный вопрос положительно, приходилось напоминать себе: эта сказка не будет счастливой. Принц был женат, семья, дети. А Марина — просто девушка по контракту, работающая на него. Пусть и с удовольствием, но временно.
Рабочий день у нее начинался с творческих задач, поставленных Алексом. Все десять дней в океане они снимали — упорно и долго. Он был не просто мастером камеры. Он был философом объектива, гением композиции, гуру света, и апологетом безупречного вкуса. С его появлением на площадке все падали ниц. Георг самолично носил ему кофе. Марина заметила: если индеец заплетал свои длинные волосы в ажурные косы — день будет совершенно безумным. Впрочем, с ним каждый день был безумием. Алексу нравилось провоцировать людей, смущать их, выводить из себя. Он нежно целовал молодых парней-осветителей и страстно щипал за задницы парикмахеров. Был со всеми небрежно-похабен и надменен.
Кроме нее.
К Марине Алекс относился как к младшей сестре, оберегая и покровительствуя «этой холодной русской». С ним можно было болтать бесконечно на все темы — от пальмовых крабов до освоения космоса. Ей все завидовали — как же так, эта выскочка «отхватила» сразу двух мужчин — самых главных на этом празднике жизни.
Последний акт путешествия задумывался, как неделя на Багамах, уже на пути обратно в Нью-Йорк. Остров Инагуа был тем самым местом, где Алекс задумал «большую» фотосессию с участием сразу нескольких именитых моделей. Яхту поставили на якорь посреди потрясающей гавани Матью-Таун. Там же стояло еще одно судно, зафрахтованное Георгом и прибывшее на Багамы за день до них. Шесть девушек вместе с обслуживающим персоналом — целый гарем.
Марина вдруг ощутила подобие ревности. Привыкшая к его безраздельному вниманию, к ненавязчивому ухаживанию, она вдруг подумала — а ведь остальные модели довольно давно работали с «De Vossen», и кто знает — может, подобное начало карьеры «лица компании» вовсе не такое уж и особенное? Георг явно выделял ее, не замечая других, никаких «телесных бесед» с другими девушками не было и в помине. Но она — лишь свежая рыбка в его меню. Были ли остальные столь же интересны Алмазном королю когда-то? Отчего бы и нет — он вполне мог себе это позволить. А они — позволить красивому и опытному мужчине… большее, чем позволяла сейчас Марина. Совершенно точно мог ответить на этот вопрос Алекс, но он был погружен в рабочий процесс, уже буквально валился с ног, носился, как угорелый, с каждым днем становясь все злее и молчаливей. Трогать друга Марина не стала.