На сайте как раз подошёл очередной конкурс мрачного рассказа, и «Пучок редиски» занял в нём второе место. Алиса, прочитавшая все сто пятьдесят текстов, написала несколько литературных обзоров для конкурса как независимый критик, Убийца Смысла тоже разместил статеечку со своими впечатлениями. По шёрстке он, как известно, никогда не гладил, любил съязвить и остроумно постебаться над чужими промахами, и под его обзором разразилась страстная полемика с участниками конкурса. Словом, было живенько и весело.
— Жжёшь нипадеццки, — усмехнулась Алиса, прочитав обзор. — Со стороны-то забавно читать, но вот каково участникам?
— Смеяться, право, не грешно... ну и так далее, — хмыкнула Ольга.
Впрочем, Убийца Смысла не только стебался. Если ему что-то нравилось, он не стеснялся в этом признаться. Обзоры Алисы вышли сдержанными, академичными, солидными, внушающими робкое уважение.
— Не будь мы с тобой знакомы, я бы прочитала и тихонечко уползла переваривать твои умные мысли, так и не решившись что-нибудь вякнуть в ответ, — со смешком заключила Ольга.
А тот, другой конкурс... Там оставалось только ждать. Ждала в основном Алиса, а Ольга даже не заглядывала туда. В голове шла работа над вторым томом, сюжет постепенно вырисовывался, кое-что она набрасывала в виде тезисов — в том же блокноте. Потом решила оформить всё более аккуратно и подробно; пока она набирала эти наброски на компьютере, план оброс новыми деталями и увеличился раза в два.
— Слушай, тут такое дело, — призналась она Алисе. — В общем, не получается пока хэппи-энд во второй книге...
Испепеляющий взгляд Алисы сверкал, как молнии над полем битвы; сам Гай бы позавидовал столь беспощадному убийственному огню. Звенящая пауза — и с задрожавших губ сорвалось:
— Да перди ж твою монокль! Оля!!!
Ольга со смехом прижала её ротик пальцем, чмокнула и мурлыкнула нежно в миллиметре от губ:
— ...Потому что в одну книгу всё это не влезает. Надо делать трилогию.
Алиса поймала воздух ртом, а потом уткнулась лбом в лоб Ольги и затряслась от смеха.
— Ты меня до инфаркта доведёшь своими мхатовскими паузами!
«Фильм в голове» становился всё подробнее, ярче, иногда не давал уснуть. Творческий мускул жаждал нагрузки, и однажды ночью, не выдержав напора картинок в мозгу, Ольга села за ноутбук. Завтра — выходной, можно будет отоспаться. Она рискнула вставить в уши наушники и негромко включить «Bye Bye Beautiful» — инструментальную версию. Если несчастной черепушке потом станет совсем худо — восемьсот миллиграммов ибупрофена и полежать в маске для сна на глазах и с берушами в ушах. Темнота и тишина. А точнее, «три Т»: темнота, тишина, таблетки.
В полпятого, со слегка подгибающимися от усталости ногами, она выползла из-за компьютера. Двадцать восемь с половиной килознаков — недурно. Пара глотков воды в пересохший рот — и лицом в подушку, рядом с сопящей Алисой.
Чем заняться мрачным ноябрьским утром выходного дня, когда с неба косо летит снег, превращаясь на земле в слякоть? Учитывая, во сколько Ольга легла — дрыхнуть с закрытыми занавесками. Продрав глаза, она привычно посмотрела на экран телефона — ого, 10.55. Голова — чуть тяжёлая, но боли не было.
Чудо.
Спеша поделиться своим открытием с Алисой, которая давно встала и уже сидела за компьютером, Ольга натянула домашние штаны и майку. Обняв Алису за плечи и чмокнув в ушко, она сказала:
— Доброе утро, Алисёнок... А я, похоже, снова могу слушать музыку без последствий.
Плечи Алисы показались Ольге какими-то поникшими, вялыми на ощупь, а улыбка едва приподняла уголки губ.
— Я рада за тебя, Оль. Здорово. — Голос её прозвучал тихо и невесело, совсем не соответствуя сказанному.
— Эй... — Ольга приподняла её лицо за подбородок, встревоженно заглянула в глаза. — А чего хмурая такая с утра? Как себя чувствуешь? Болит что-то?
Та вздохнула.
— Сегодня результаты конкурса вывесили...
— Да? А я и забыла уже, когда они там должны были... — Ольга перевела взгляд на экран, не в силах сдержать зевок: проснувшийся мозг требовал кислорода. — О-о-о-хо-хо... И что там?
— Сама видишь, — тихо, уныло ответила Алиса. — «Проклятого Лорда» в списке победителей нет.
Только Алисино разочарование и огорчало Ольгу, заставляя сердце сжиматься от нежного сострадания. Больших ожиданий у неё не было, поэтому... ничего не изменилось. Не случилось трагедии, не рухнули планы, жизнь не потеряла смысл. Всё осталось на своих местах. Ведь самое главное было рядом, пусть сейчас и слегка похожее на печального воробышка.