«Если б ты знал, что я пережила тогда, глядя на эту руку, — могла бы сейчас сказать она. — Я бы лучше умерла, чем позволила тебе принести себя в жертву!»
Но не сказала. Сложилось так, как сложилось. Сейчас они смотрели друг другу в глаза: он — отдавший для её спасения всё и больше чем всё, она — принявшая, впитавшая подарок. Он — странный, страшный, жестокий, она — любящая его такого. Странного и страшного.
«Настал мой черёд отдавать», — шевельнулись её розовые губы, по щекам скатились слёзы. Улыбка и боль. Мягкие лёгкие пальцы заскользили по его шрамам.
Его глаза оставались ледяной пустыней. Неужели ничто больше не шевельнётся, не откликнется в нём?
«Наденьте это, милорд, и не снимайте никогда», — сказала она, протягивая ему золотой медальон.
Она обещала ему защиту в бою. Её любовь спасёт его. Золото мягко сияло на её розовой ладони в отблесках пламени камина, но Гай и пальцем не двинул, чтобы взять дар.
«Смею ли я принимать от вас подарки, ваше величество?»
Инголинда на миг опечалилась. Её взгляд кричал: «Неужели ты настолько стал глыбой бесчувственного льда?!» А потом какая-то мысль мелькнула в её глазах. Она подозвала сына, присела перед ним и что-то зашептала ему на ушко. Мальчик вскинул на лорда Гая серьёзный взор. Он был его маленькой копией: те же глаза, нос, рот. В последнем, правда, ещё не было той жёсткости — милый детский ротик. Инголинда отдала Ингрину медальон, взяла сына на руки и поднесла к Гаю. Ребёнок вскинул руки с подарком, держа его за цепочку и как бы желая надеть на Гая. И снова утроба Гая ёкнула, заныла, точно оттуда тянулась верёвочка к этому малышу. Она вибрировала и притягивала его ближе, ближе... пока его голова не просунулась в цепочку медальона. А лысиной Гай ощутил поцелуй детских уст. Он вскинул сверкающие глаза, а Инголинда отдала ему ребёнка со словами:
«Прошу вас, подержите, милорд, он уже довольно тяжёл».
Гай, вместо того чтобы задаться вопросом, почему бы королеве просто не спустить Ингрина на пол, повиновался. Мальчик уже преодолел застенчивость и обнял его за шею.
«Батюшка, пообещай мне, что ты будешь его носить всегда».
И с губ Гая сорвалось обещание. В следующий миг он понял хитрость королевы: она добилась своего. И назад пути нет: нельзя взять обещание назад. Потому что этот мальчик хоть и был выношен Инголиндой, но незримую пуповину чувствовал и Гай. Тогда он держал на ладони комочек мёртвой плоти с маленькими ручками, но сейчас его обнимали за шею тёплые и живые руки этого малыша. Того самого, что сначала не родился... а потом всё-таки родился. Инголинда не знала тайны Гая, не могла знать, в чьей утробе Ингрин был изначально, но попала в точку.
А дальше — белое пространство чистого электронного листа.
— Я не умею «про любофф», говорила она, — добродушно поддела Алиса, дочитав. — Это розовые сопли в сахаре, говорила она! А между тем сердечки прекрасных читательниц так и замирают, так и ёкают! Чтобы узнать, будут ли Гай с Ингой вместе, они продерутся сквозь дебри политических интриг и бури батальных сцен!
Ольга смущённо взъерошила себе волосы.
— Учусь понемногу. У меня достойный наставник. — И, сверкнув шутливыми искорками в зрачках, быстро и крепко чмокнула Алису.
На сайте внедрили систему денежного вознаграждения авторов; это новшество долго готовилось и его обещали ввести с прошлого ноября, но ввели после Нового года. По этой системе автор мог оставить часть книги в открытом доступе, а продолжение сделать платным. Тридцать процентов удерживал сайт в качестве комиссии. Ольга выложила первые десять глав первого тома «Проклятого Лорда» под ником У. Смыслов для бесплатного чтения, остальное закрыла под платную подписку. Цену она назначила скромную — семьдесят рублей, двадцать один из которых забирал сайт. Кое-какие авторы запрашивали и по полторы, и по две сотни; но всё равно это было дешевле, чем бумажная книга.
Нашлись у этой системы противники, желавшие только бесплатных книг; около трёх с половиной сотен подписчиков Ольги, хлопнув виртуальной дверью, отписались; Ольга узнала много «приятных» вещей о себе: и что У. Смыслов жадный, и что скурвился, но находились и те, кто вступался за автора.
«Аффтор, ты не охуел ли? Денех он за свои писульки захотел! Скажи спасибо, шо твою хуйню ваапче читают...»
«Аффтырь тоже кушать хочет, — возражали на это. — Он же работал! И не балду пинал, а нормально так работал. Ты, мил человек, ежели тебя за 70 р жаба задушила, иди и сам бесплатно вкалывай. Не хочешь? Денюшку хочешь? То-то же. И ваапче, такая писанина, как у нашего Душегубушки, должна оплачиваться выше! Он совсем мало запросил, скромный. Я бы и 300 р не пожалел за каждый том, не то что эти жалкие 70 деревянных))) А по факту — и того меньше аффтору выходит, патамушта владелец сайта тоже свой кусочек пирога хочет».