Рыжая девчонка схватилась с Рабастаном.
– Ах, Басти, Басти, – прошептала она и невербально послала в него жалящее.
Рабастан дернулся, на долю секунды потерял контроль над ситуацией и получил редукто в живот.
– Молодец, девочка, – похвалила рыжую Беллатрикс и переключилась на кузена. Сириус оказался единственным взрослым среди детей. Неужели светлые так уверены в силах юного пополнения, что отпустили их одних?
– Отдай мне пророчество.
Беллатрикс повернулась на голос – Малфой мягко уговаривал тощего очкарика отдать прозрачную сферу.
«Мерлин, и это избранный, которого боится великий темный волшебник!», – подумала она и подняла волшебную палочку. Наверное, простого акцио было бы достаточно, но вот стоило ли все же отдавать пророчество в руки Волдеморта, она не знала. И чего на самом деле хочет Люциус, предупреждая мальчишку, что шар можно разбить?
Она кидала заклятия, стараясь не слишком вредить детям. И делала вид, что очень хочет заполучить пророчество. Впрочем, остальные, кажется, тоже ломали комедию. Парочка круцио для острастки не могла серьезно изменить расстановку сил. И Мерлин знает, чем бы все закончилось, если бы не бестолковый кузен Сириус. Неудачник по жизни, свалившийся в Арку Смерти от обычного парализующего заклинания.
– Тьфу, теперь я убийца родственника, – буркнула Беллатрикс, ища глазами Антонина – ему досталось обездвиживающее, но если он продолжал изображать бревно, то, видимо, это было зачем-нибудь надо.
Поттер впал в истерику, и пришлось немного побегать, потому что избранный решил отомстить за смерть любимого крестного.
– Круцио! – кричал он, наставляя на нее палочку, наивный.
– Ты ведь никогда раньше не применял непростительных заклятий? – ласково спросила она. – Надо по-настоящему хотеть, чтобы оно подействовало.
Все шло не по плану. Явился сам Волдеморт, не вынесший неизвестности. Наконец-то появились светлые маги, Дамблдор кинулся защищать своего ручного героя.
«Лучше бы ты его сражаться научил, старый дурак», – думала Беллатрикс, стараясь стать как можно более незаметной. Она не поняла, что за колдовство применил лорд к Поттеру, но что-то пошло не так.
В конце концов, Волдеморт отступил и, схватив Беллатрикс за руку, аппарировал из министерства.
«Какая мощь», – успела подумать она, прежде чем провалиться в беспамятство.
Над ухом кто-то скулил. Беллатрикс поморщилась от противного звука, попыталась прикрыть голову подушкой.
– Белла! – Нарцисса говорила в нос, как при насморке. – Не прикидывайся, ты уже проснулась!
– Чего ноешь?
– Я? Я ною? – Нарцисса вскочила и замахала руками, в правом кулачке был зажат неизменный белый кружевной платочек. – Я осталась совершенно одна! Люциус в Азкабане! Лорд безумствует!
– Не кричи.
– Он требует Драко вызвать сюда, говорит, что сын должен…
– Нарси, давай отложим разговор хотя бы на четверть часа.
– Белла, я должна защитить своего сына. Придумай что-нибудь!
– Завтрак, Нарси. И мы будем думать вместе, – Беллатрикс встала и потянулась за халатом.
– Побойся Мерлина, какой завтрак? Четыре часа пополудни.
– Распорядись насчет еды, Нарцисса, и мне все равно, как ты обзовешь этот прием пищи.
В дверь ванной комнаты ударилось что-то мягкое. Наверное, сестра швырнула подушку. Беллатрикс подставила руки под струйку воды – пить из пригоршни было ребячеством, но вызывать домовика и требовать стакан ей показалось долго и хлопотно. Вода отдавала железом, этот привкус оседал на языке и напоминал почему-то о крови.
В спальне слышались хлопки – Нарси гоняла домовиков. Беллатрикс трансфигурировала халат с ночной сорочкой в домашнее платье и простую, без изысков, мантию. Сидеть рядом с сестрой в неглиже было бы неловко, как и идти в гардеробную – Нарцисса бы не упустила случай пойти следом и продолжать ныть. Роль слабой женщины удавалась ей на редкость хорошо. И только очень близкие знали, насколько цепка ее хватка.
– Рассказывай, – Беллатрикс уселась в заботливо поставленное домовиком кресло и положила себе на тарелку кусок пирога с почками.
– Тебе очень повезло, что провалялась все это время в постели. Тем, кто сейчас сидит в Азкабане, тоже хорошо. Лорд был вне себя, и досталось тем, кто был под рукой. Почти два дня я была вынуждена прятаться в собственном доме, как… Как ночной гость! Не зная, что случилось с мужем и когда ты очнешься. Потом лорд вызвал меня к себе и велел привести к нему Драко. Бедный мальчик, ему пришлось так тяжело!
– Зачем лорд вызывал Драко? Не говори, что не знаешь, не поверю.
– Разумеется, знаю! Он хочет, чтобы ребенок заменил отца.
– Угу, – Беллатрикс сосредоточенно жевала кусок пирога.
– Ты должна помочь племяннику.
– Помочь заменить отсиживающегося в Азкабане отца?
– Белла!
– Не ори. Я не Мерлин, чтобы сделать из твоего избалованного отпрыска достойного последователя лорда. Но я попробую. Скажи ему, что тетя будет учить его боевой магии.
– Белла, – потрясенно проговорила Нарцисса. – Ты в уме?
– А ты? Ты хочешь, чтобы я защитила бедного маленького мальчика, который не способен постоять за себя сам, в то время как два или три дня назад его ровесники уделали дюжину боевых магов в министерстве? Милая, как я должна защищать твоего сына? Спрятать под юбкой? Ему все равно рано или поздно придется воевать. По крайней мере, ты всегда можешь сказать, что мальчик хочет быть достойным высокого доверия господина и усердно учится.
– Наверное, ты права, – убито согласилась Нарцисса. – Пойду, обрадую ребенка.
– Нарси, а что, все, кто был в министерстве, теперь в Азкабане?
– Все, кроме тебя. Переживаешь за Руди? Не стоит, им там гораздо лучше и спокойнее, чем нам здесь.
«Хорошо, если так, – подумала Беллатрикс, совершенно машинально поднося чашку с остывшим чаем ко рту, – немилость нашего доброго господина страшна, хотя и Азкабан не курорт. Нужно будет подумать, как помочь Тони. Ведь как-то же вытащили нас один раз, значит, и второй можно постараться. Тони, Тони, как же мне не хватает тебя».
Время то неслось, как Хогвартс-экспресс, то тянулось, словно новомодная тянучка из «Сладкого Королевства». Племянничек оказался тем еще сладкоежкой, и в карманах у него постоянно были конфеты, шоколад и прочие вкусности. Нарцисса, кажется, не ограничивала ребенка в деньгах, и тот, не экономя, делал заказы совиной почтой. Учить его оказалось сущей мукой, он был совершенно не склонен к боевой магии. Хорошо удавались ему только щитовые чары различной конфигурации, а все, что требовало быстрой реакции, умения просчитывать действия соперника и ловкости никак у него не получалось. При этом Драко еще и жаловался матери на тетку-тирана. Пришлось прикрикнуть на Нарциссу, чтобы та немного остыла. Беллатрикс было не до чужих истерик. Она сама едва держала себя в руках.
Спустя пару месяцев ей пришло в голову узнать, жив ли Рабастан. В «Ежедневном пророке» его имени в списке осужденных не оказалось. Окольными путями удалось узнать, что и в Мунго Басти не поступал.
– Свари зелье родства, – посоветовала Нарси.
Беллатрикс только фыркнула: какого родства? Они же не кровные родственники. Но Нарцисса была настолько на взводе, что любое возражение могло спровоцировать ссору. Они и так ругались чуть не каждый день. Беллатрикс терпела: сестре нужно было как-то спускать пар, хотя и огрызалась все чаще – нервы у нее самой были на пределе.
Порой она срывалась на пленниках и потом плакала по полночи в своей комнате под заглушающими чарами. Окружающие держались подальше, и даже сам лорд старался лишний раз ее не трогать. С одной стороны – это же самая верная слуга, не единожды доказавшая преданность, а с другой – наверное, опасался спровоцировать вспышку безумия.