Утром разбудил домовик, шумно накрывающий маленький переносной столик. Есть не хотелось, но запах кофе дразнил обоняние, и она решила, что стоит выпить чашечку – возможно, получится взбодриться.
Она бесцельно слонялась по комнате, переставляла безделушки и пыталась найти в себе силы приняться за чтение. Интуиция подсказывала, что вряд ли ее ожидают приятные сюрпризы, скорей уж какие-нибудь грязные тайны. Гнусное состояние апатии и бессилия удалось немного прогнать лишь к обеду. А к концу недели, дочитав последние строчки, Беллатрикс готова была решиться на побег. Останавливала лишь невозможность разжиться не отслеживаемым международным портключом.
Лестрейнджи – старинный магический род, о котором писали очень осторожно, опасались. Внешне благополучный и далеко не бедный, тем не менее, он скрывал такие тайны, о которых не принято говорить вслух. Беллатрикс не волновало то, что род жениха был темным, сама не в светлом семействе появилась на свет. О простых темных магах не стали бы писать так иносказательно, так туманно, что приходили в голову и некроманты, и охотники за головами, а то и наемные убийцы. Демонологи и химерологи появлялись среди предков жениха с завидной регулярностью. Она не удивилась бы тому, что ради усиления дара кто-то из них смог заключить сделку с самим дьяволом или смешать свою чистую кровь с магическим существом. Но доказательств не было. Пытаться донести свои выводы до родителей бессмысленно – скажут, что ее мнение предвзято. Беллатрикс как наяву слышала голос матери: «Не выдумывай. Фантазии пора оставить в детстве. Ничего, выйдешь замуж, и вся эта чушь из головы выветрится. Сигнус, ты слышал, что измыслила наша дочь лишь бы отвертеться от свадьбы? Стыдно, юная леди!»
– Белла, – голос матери, уже не воображаемый, а реальный, заставил вздрогнуть. – Белла, – повторила она, подходя ближе, – твой жених явился с визитом. Мы сказали, что ты была больна, когда он заезжал прошлый раз. Спускайся.
Мать ушла, не интересуясь, будет ли выполнено распоряжение. Беллатрикс натянула парадную мантию поверх домашнего платья, связала волосы в небрежный узел на затылке – ей было совершенно все равно, как она выглядит. Несколько секунд подумав, стоит ли сменить домашние туфли на что-то более подходящее к наряду, решила, что стоит. Каблуки придавали уверенности, и, на худой конец, можно было совершенно случайно наступить на ногу… кому-нибудь.
– Ах, дорогая Беллатрикс, я вижу, ваше здоровье поправилось! Очень рад, – Рудольфус лучился счастьем, которое совсем не отражалось в глазах. Взгляд был цепким и холодным.
– Я тоже рада, – она протянула руку и стоически вытерпела и поцелуй, и навязчивое поглаживание ладони.
Говорить им было не о чем. В любом другом случае она бы приложила усилия, чтобы поддержать беседу, предложила бы посетить оранжерею, где как раз расцвели любимые матерью желтые розы, но Руди не стоил усилий. Молчание затягивалось.
– Кхм, если ваше здоровье достаточно укрепилось, милая Беллатрикс, то мы с братом хотели бы пригласить вас прогуляться по Диагон-аллее.
– Боюсь, что я еще слишком слаба после перенесенных испытаний, – ровно ответила она, внутренне содрогнувшись от перспективы: с братом! Надо же!
– Жаль, очень жаль, – Рудольфус выглядел расстроенным, но в глазах плескалась злость. Кажется, он терпеть не мог отказов.
– Белла, дорогая, пригласи мистера Лестрейнджа к столу. Домовики сегодня расстарались, – мать вмешалась и взглядом пообещала дочери скорую расправу за неподобающее поведение.
– Прошу вас, – Беллатрикс смирилась с обществом жениха на следующий час.
За столом говорили о политике. Она слушала вполуха – все равно ее мнением никто и не думал интересоваться.
– Лорд весьма харизматичная личность, он умеет убеждать, и идеи у него вполне здравые. Малфои, Гойлы и многие другие полностью поддерживают его. Мир должен принадлежать магам, а маги просто обязаны помнить и чтить традиции.
– Это все хорошо, – отец вежливо улыбался, – но пока мы знакомы с программой лорда Волдеморта только опосредованно. Кстати, в старушке Англии я не помню ни одного рода…
– Я думаю, что вы можете познакомиться с ним лично. Нет, даже должны, – Рудольфус сделал вид, что не расслышал последней фразы. – Мы с братом входим в ближний круг лорда, думаю, что организовать встречу будет несложно. Наша протекция и то, что ваша дочь является моей невестой, сыграет на руку.
Беллатрикс пила чай и размышляла, как бы незаметно удалиться, но даже мимолетного взгляда на мать оказалось достаточно, чтобы понять – не выйдет. Сейчас она согласилась бы и на оранжерею, и на Диагон-аллею, лишь бы не изнывать от скуки за столом. Пытка и не думала заканчиваться.
– Мне кажется, что нет смысла тянуть со свадьбой. Шести недель на подготовку вполне достаточно, – на фоне обсуждения политики предложение Рудольфуса прозвучало весьма неожиданно. Он почти нежно улыбнулся невесте: – Уверен, это мечтательное выражение лица говорит о желании поскорее выйти замуж. Девушки так романтичны, а что может быть более романтичным, нежели свадьба?
– О, – от такого предположения даже у матери пропал дар речи.
– Кхм, ну мы, конечно, не против… Но Белла… – отец пытался спасти ситуацию и в отчаянии смотрел на дочь.
Беллатрикс едва не визжала с досады – какая подлость, какое коварство! Она еще не смирилась с необходимостью этого проклятого брака в отдаленном будущем. Год хороший срок. За это время жених вполне мог сложить свою буйную голову где-нибудь, выполняя приказ лорда. Шесть недель такой ничтожный срок, такой ничтожный!
– Она не против, – Рудольфус похлопал ее по сжатой в кулак руке, – такая милая, когда смущается.
– Не слишком ли вы торопитесь, молодые люди? Такая поспешность хороша только в одном случае, – мать строго посмотрела на нее, – надеюсь, что до этого у вас не дошло.
– Как вы могли подумать, – Рудольфус смешно надул щеки и замахал руками, – я бы никогда не опустился до такого неуважения к будущей супруге!
– Но в обществе могут именно так и подумать, – стояла на своем мать.
– Мы проведем полный обряд, тогда никто не усомнится. Пригласим самых значимых лордов королевства и устроим пышные торжества.
– Вы думаете, что и лорд Волдеморт посетит наш праздник? – отец заинтересованно уставился на жениха дочери, благополучно забыв о том, что его шокировало буквально минуту назад: подумаешь, полный свадебный обряд, какие пустяки!
– Уверен, – заявил Рудольфус и снова сел на излюбленного конька, рассуждая о величии своего сюзерена и провальной политике министерства.
– Прошу прощения, – Беллатрикс поднялась со стула, – у меня разболелась голова.
– Бедняжка, вам стоит отдохнуть, вы чрезвычайно бледны, – Рудольфус улыбался, но на дне его глаз она читала насмешку. Он ловко провернул дело так, как нужно ему. Загнал простаков в ловушку, а те и не заметили.
Поднимаясь по крутым ступеням к себе в комнату, она ощущала в ногах такую тяжесть, что казалось, к ним привязаны огромные свинцовые гири. Она шла и цеплялась руками за перила, помогая себе делать каждый следующий шаг.
– Белла, что случилось? – Андромеда выглянула из своей комнаты.
– А как ты думаешь?! – прошипела она. Сил ругаться или кричать не осталось.
– Мистер Лестрейндж…
– Всего лишь предложил полный магический брак.
– Но разве это так плохо? – Андромеда придержала дверь и помогла ей устроиться в кресле, обдавая густым ароматом розового масла, которым она обычно унимала головную боль.
– Меди, – Беллатрикс закрыла лицо руками, – это всего лишь значит, что я без позволения мужа не смогу посадить даже розы в саду.
– Ты преувеличиваешь, иначе обряд не дожил бы до наших дней, – Андромеда ободряюще улыбнулась.