— Ну давайте рассказывайте что-нибудь, — предложила Лариса, откусывая конфету и разглядывая ее начинку.
— А что именно рассказывать? — спросил Лева, осторожно отпивая из горячей чашки.
— Что-нибудь интересное. Разве за последние дни с вами не произошло ничего интересного? Со мной вот произошло.
— Вот ты первая и начинай, — сказала Алла.
— Да пожалуйста! — легко согласилась Лариса.
К ней снова вернулось хорошее настроение, ставшее уже привычным в последние несколько дней.
— Как тебе на новом месте? Нравится? — спросил Лева.
— Очень, — убежденно ответила Лариса.
— А не тяжело работать в таком напряженном темпе?
— Праздники пройдут, поток покупателей схлынет, станет полегче. Но мне все равно нравится. Представляете — я уже три машины продала!
— Ну ты даешь! — восхитился Лева. — Просто монстр какой-то!
— Это точно, — без ложной скромности подтвердила Лариса. — Сегодня как раз был такой клиент — закачаешься. Другим не по зубам. Только представьте: где-то в середине дня заходит мужичок в ватнике, в чунях и с чемоданчиком в руке. И начинает так осторожно ходить по салону и присматриваться. К нему сразу два охранника прилипли — черт его знает, что у него в чемодане!
— И что у него там было? — испуганно спросила Алла. — Бомба?
— Деньги! — торжествующе выпалила Лариса. — Представляете? Тридцать штук баксов. Ну, то есть рублей, конечно, но на тридцать тысяч долларов.
— Ни фига себе! — присвистнул Лева. — А как вы это узнали?
— А когда он пошел налом рассчитываться за «ниссан-икс-трэйл», который я ему сосватала.
— Вот это да! — сказал Лева. — Высший пилотаж. Не то что я.
— А что ты? — поинтересовалась Алла.
— Я сегодня бабушку подстриг. Под мальчика, как она просила.
— И что? — спросила Лариса.
— А то. Я же уже мальчиков всяких стриг. Поэтому и ее подстриг так же. Кто же знал, что ей всего лишь хотелось височки покороче и ушки открыть.
Девушки прыснули.
— А дальше? — не отставала Лариса.
— А что дальше? Все. Хорошо, что бабушка оказалась спокойная. «Ну ладно, — говорит. — Поди, скоро обрасту». Короче, я отделался легким испугом.
Алла от смеха подавилась чаем и закашлялась. У Ларисы тоже чуть не началась истерика.
— Тише вы! Ребенка разбудите, — шикнул на них Лева, и девушки моментально притихли.
Лариса перегнулась через стол: на диване рядом с большим Левой, свернувшись калачиком, спал Лева-маленький.
— Может, перенести его в постель? — сразу посерьезнев, шепотом спросила Алла.
— Нет, не стоит пока. Вдруг разбудим. Лучше укрыть его чем-нибудь, — тоже шепотом ответила Лариса.
Она сходила в коридор, принесла оттуда бархатный халат Деда Мороза и осторожно накрыла мальчика.
— Слушайте, может, я пойду? — предложила она. — А вы еще немного с ним посидите. А?
Лева с Аллой переглянулись.
— Хорошо, — ответила за двоих Алла. — Я за тобой закрою.
Они вышли в коридор, Лариса быстренько надела пуховик и застегнула сапоги.
— Ну все, — сказала она, целуя подругу. — Я полетела. С Новым годом, с новым счастьем!
— И тебе того же, — ответила Алла.
— Лева! С Новым годом! — громким шепотом позвала Лариса и, не дожидаясь ответа, выскочила за дверь.
Алла осторожно, стараясь не шуметь, закрыла замок и вернулась в кухню.
— Хочешь еще чаю? — спросила она у Левы.
— А ты будешь?
— Буду.
— Ну, тогда и я буду.
Алла налила воды в чайник и включила его.
Потом уселась за стол, не глядя на Леву. Ей почему-то было страшно встретиться с ним взглядом.
А он, улыбаясь, смотрел на нее и, кажется, знал, о чем она думает.
— Ну а как твои дела? — поинтересовался он. — Как творческие успехи?
Алла слегка успокоилась. На эту тему она могла говорить свободно и сколько угодно.
— Замечательно, — ответила она. — Закончила кресла. Ну, помнишь, я тебе про них рассказывала? Такие а-ля чиппендейл.
— Помню. И что ты с ними сделала?
— Нечто невероятное, — призналась она. — Но заказчица в восторге. Самое интересное, что это Мария Спиридоновна подсказала мне идею… Ну, то есть не впрямую подсказала, а просто навела на мысль.
— Каким образом? — с любопытством спросил Лева.
— Да она, когда позвонила и попросила придумать что-нибудь к Новому году, сказала что-то такое… Что-то типа «жизнь — штука полосатая, то белая, то черная». Я тогда не придала этому значения. Но на самом деле запомнила. А потом на следующее утро вдруг вспомнила ее слова — белое, черное, снова белое, опять черное — и подумала: «А почему бы не сделать эти кресла полосатыми? А заодно и пушистыми, как хотела их хозяйка».