- А-ааай! – застонал, опираясь на стол, пополз к второму табурету. – Господи, неужели спину сорвал…- почти что заныл.
- Хм! – я не удержалась. – Небеса находят время отплатить и наказать…
- Заткнись… - ох, и больно же ему, наверное, при температуре 37 и 5 он так не кривлялся в страданиях, видать хорошо прихватило. – Вызывай скорую… - Лёна расклеивался на глазах, ещё чуть-чуть и возможно заплачет.
Нет ничего противнее, чем болеющий бывший муж. Лёгкая простуда и небольшая температура приводили к тому, что глава семьи лежал пластом в постели и ныл, прося чайку или сделать потише звук.
Я всё это переживала не раз, сейчас подобная картина вызывала тошноту, тем более, что мой зад ныл и взывал о помощи. Вот только не до саможаления сейчас было. Хоть и знала, где сын может ошиваться, да нужно было увериться. Первым делом прошлась к тумбе на коридоре, закрыла за собой дверь, чтоб не слышать стонов бывшего. Три звонка и я уже слышу голос обиженного Сашки.
- К Лерке гости заходят? – голос сына всё становился злее, а я ему задавала и задавала странные вопросы.
- Да! – уже в десятый раз он не смог сдержаться и повысил голос на меня.
- Не ори на мать! – тут же попробовала остудить пыл парня. – И запоминай, если не хватает мозгов от переизбытка гормонов, записывай! – я тоже повысила голос. – Квартира куплена на Твоё и отцово имя! Для несовершеннолетних поясняю, владельцами квартиры являются двое – Ты и твой отец! Посему вопрос о гостях могут решать двое. У твоего отца больше прав, ибо он достиг давно 18-летия. Что же до твоих желаний… Они могут быть одобрены всего лишь одним родителем. А кто тебя родил? – настроение сына поднялось, я услышала довольный хмык. – Тётя Лера там, на птичьих правах, хватит страдать фигнёй! Марш домой! Не слышу… - пропела последнее предложение.
- Хорошо, мам… - по голосу слышала, что сынок сейчас подло улыбается.
Да, я не права сейчас. Только с иной стороны… Лерка первая начала: влезая в мою семью потом добавила, не найдя общего языка с тихим подростком; а потом усугубила, выгнав девушку Сашки из его же квартиры. Раз Лахудра поступает против правил, то и я имею право несколько раз пойти против всяческого кодекса чести.
Далее я нехотя вызвонила неотложку, упросила Сергея приехать и придать ускорение Леониду. Ну, и чтобы жизнь малиной не казалась бывшему, отзвонилась его Лерочке с претензией забрать «поношенный товар», что ветром задуло ко мне в квартиру.
Ох, прям поедом меня ела эта беременная фифа с накрашенными яркой помадой губами. Дамочка примчалась быстрее неотложки и попыталась унести своё сокровище домой. Силёнок маловато, предыдущая владелица раскормила Лёнечку, просто так не унести на высоченных платформах да ещё и в юбочке-карандаш. Несколько раз надувала губки, собираясь что-то мне сказать, но… Видимо, ей Бог дал горошинку ума, раз не задела меня словом, повинуясь тяжелому взгляду Леонида.
Надоевшее молчание прервал звонок в дверь. Через несколько минут я скривилась, наблюдая, как врачи бывшему засадили в зад иглу с лекарством. Одна ампулка вошла в мышцу и Ходок смог подняться на ноги.
Распрощались мы сквозь зубы. Я ещё раз намекнула, что Лёнчику пора включиться в процесс опеки ребёнка: найти его, вымолить прощения, а тупым шавкам прикрыть рот, ибо не гоже приживалам лаять на хозяина, хоть он и младший в доме.
Что творилось с лицом красотки! Люди добрые! Мне было приятно. Честное слово. Видеть, как разлучница корчится от бессилия – это многого стоит. Правда она попробовала открыть рот, вот только ей его быстро захлопнул Лёньчик, за что получил одобрительный кивок от меня и обещание позвонить друзьям Сашки.
- Ну, ты это… - меня сегодня пёрло на разного рода поддёвки. – Если не справляешься – сообщи. С Леонидовной проще… - я криво улыбнулась, а глазки Лерки полезли на лоб. – Можем поменяться. – блин, сама невинность, так пожать плечиками, и спокойно вздохнуть… Во мне умирает лучшая актриса года.
- Мы справимся-справимся… - залопотала Лера, пробуя оттащить своего теперь уже мужика от меня. Видать, выходные в компании с моей младшенькой прошли весело и плодотворно.
- Ну… Да… Ты справишься… - прорычала я недовольно, захлопнула за их спинами дверь. – Сука! – обозвала куклу-разлучницу, потопала в спальню.
Надеюсь, приключения сего дня кончены, надо убирать следы преступлений. Машина уже «катала» в барабане бельё с кровати, выстирывая добела. Я же сидела на табурете, пила кофе. Смотрела в окно и томно моргала, покусывала губы, вспоминая сегодняшнее утро. М-да! Вкус секса с физруком ни чем не перебить. Тот его поцелуй на прощание всё ещё тревожил мозг. Эх! Картинки памяти прервал звонок. Кому я ещё понадобилась?