Не успел поймать, потому салатовый шар отлетел от стены и врезался в мою грудь. Очнулась.
- Я и не представляла, что разбившийся на машине человек так весело проводит время в реанимации… - продавливала сквозь зубы слова. Какое же бешенство мной обуяло, оглянулась, чтобы тряхонуть Сашку за шкирку, а его нет. – Сашка?! Вот, гадёныш! Я тебя придушу!
Артур застыл на месте с открытым ртом, а из-за двери подал голос мой несовершенно летний сыночек:
- Вот теперь фига с два я эту дверь открою! – издал какой-то звук, который говорил нам о том, что он меня развёл. – Взрослые называется! Ведёте себя, как дети! Миритесь! А я пока за кофе схожу… или ещё за чем-то. По дороге придумаю!
- Э! Стой! – подскочила я к двери и прокричала в щель. – Я же должна скоро кормить Дениса!
- Ты даже не представляешь, какой сейчас выбор детского питания! – отвечал умник. – А вот очереди в папаши для моего младшего брата я что-то не заметил!
- Я тебя прибью! – пригрозила сыночку.
- Ага! – лениво и со смешком получила в ответ. – Только сперва не поубивайте друг друга!
----------------
Ну, что вам сказать? В тот день мы помирились! Артур обрадовался, что я рядом, ухватил и больше не отпускал. Мои многострадальные соски в ту ночь не достались Денису, зато изрядно и щедро оросили физрука молоком.
Потом мы долго разговаривали, пока наш «тюремщик» не соизволил освободить из-под стражи. Конечно. Мачо мог бы одним махом выбить дверь, да и я бы смогла, но… нам это не нужно было.
Оказалось, что Классный руководитель, разоткровенничался с Сашкой тогда, в больнице, перед самой нашей выпиской. Он рассказал подростку о своей недосягаемой любви, не раскрывая, что это именно я. А как Сашка узнал о моей – уже известно. Сыночек на простом эксперименте проверить решил допускаемый вариант развития наших отношений, потому поступил так, как поступил.
Все доводы, адресованные Артуру: отпустить меня и продолжить жить дальше – были разбиты фразой из шести слов: «Я люблю тебя и хрен отпущу!»
- Ты моя! – прошипел мне в ту ночь не один раз Физрук. – Будешь брыкаться, свяжу и прикую к батарее!
Спросите: почему не позвонил? Так он же не баба, чтоб болтать языком. Сначала решил сделать передышку, как посоветовала ему я, переключившись на усыновление, а потом собирался просто ворваться ко мне домой и заявить, что без него одна упёртая училка жить не будет. Хватит, набегалась! Он уже давно окопался бы возле меня, если бы на заборе приюта не распорол ногу. Как только ему отказали, так он и стал докапываться к причинам. Одна из пик на верху высокого ограждения была не замечена, потому и вскрыла кожу, зацепив икроножные мышцы не согласного с таким скорым решением.
Целеустремлённый Артур смог добиться разрешения на усыновление. Атрёма хотели забрать американцы к себе, потому мальчишку не желали отпускать, ведь какая-то важная шишка получила несколько тысяч взятки. Вот только никто не думал, что красавец-качок не собирается отступать. Наоборот. Нагнал столько проверки, сколько детский дом не знал за всё своё время существования.
Наша многочисленная переехала жить в огромную двухуровневую квартиру в новом доме, недалеко от моей родной школы. У каждого есть комната. Директор, после ранения, решил бросить руководящую должность в пользу меня (слишком тяжело ему было). Я не успела выйти из декретного отпуска, как Виктор напосел с предложением возглавить Альма матер 1-3 уровня аккредитации. Тяжелая процедура была пройдена быстро.
- Ну, что, директор мой! – Артур крепко обнял и накрыл мои губы своими. – Готова к первому дню учебного года в роли управленца? – пожирал глазами.
- Не совсем… Я ещё сомневаюсь… - промямлила, мне же действительно страшно.
До всего этого была не самой послушной учительницей в коллективе. Одно дело руководить оболтусами из вверенного мне класса, иное дело - подчинить взрослых, образованных с амбициями тёток.
- Справишься! – помог одеть пиджак. – Главное, что? – хохотнул. - Свою природную тягу к командованию ты истратишь на работе, а дома будешь нежной и покладистой женой и матерью! – заурчал, подталкивая к двери.
- Мам! – возмущалась Леонидовна. – Это ты директор, это тебе можно опаздывать в школу!
- Идём уже! – ответил ей вместо меня счастливый Артур. – Никто не смеет ослушаться местного Фюрера Аню!
Вся семейка зашлась в смехе, пока Анька стеснительно опустила голову, ковырялась ножкой в коврике. Ещё ни разу не опровергла подобные выпады со стороны своих родных. Ибо была согласна с ними.