- Меня зовут Кири, - решила она представиться и отвесила поклон, прижав ладошку к груди, от чего ее новый знакомый вдруг запнулся.
- Как? - странно переспросил он. Может, не расслышал, про себя решила девочка.
- Ки-ри, - по слогам повторила она. - А у тебя какое имя?
- Одинг, - тихо проговорил дракон. - Откуда ты пришла?
- Не знаю, - честно ответила Кири. - Наша деревня называлась... Ра-зно-ле-сье.
- А твои родные?
- Тетка осталась в бабушкином доме, - девчушка нахмурилась при мыслях о тетке. - Но она злая, не хочу к ней.
- М-да, - задумчиво промямлил Одинг. - Слушай, Кири, я не знаю, что нужно делать с маленькими человеческими девочками.
- Ты меня съешь? - ужаснулась малышка.
- Э-э, нет. Но где ты будешь жить, что ты будешь есть...
- Я много чего умею делать! Я даже умею готовить, бабушка меня учила.
- Та-ак, - протянул дракон. - Разберемся...
- А еще я умею рассказывать сказки, - убедительно проговорила девочка. - Я их знаю много-много...
Сказки Одинг очень любил, потому что в них говорилось о его самых древних предках тех, кто теперь живет по ту сторону Солнца. Вообще все драконы любили слушать старые волшебные истории, которые дарили радость и сон, но их умели рассказывать только люди, а драконам и людям суждено было разговаривать на разных языках. Оставались заклинатели. Но не все они знали сказки.
Одинг доживал свое последнее лето, слабея с каждым днем, старый дракон смирился с осознанием смерти. Его время безвозвратно уходило, и единственное на что он надеялся - это умереть достойно. И только упрямая Кири не хотела верить, что самого близкого друга скоро не станет, девушке было страшно думать о том, что она будет делать одна в целом мире без Одинга. Был еще Шахзияр, но он молод и хорош собой, захочет ли он возиться с бесполезной девчонкой, да и нужна ли она ему? К чему ему такая обуза? Заклинатель был вечным странником, не любящим сидеть на одном месте.
Кири же по прежнему рассказывала свои сказки дракону, в надежде на то, что они вернут его к жизни, ведь раньше они давали ему силу, так почему не могут вернуть вспять истекающий песок его времени? Значит, она совершенно никчемна, решила про себя девушка, и никакой пользы то, по сути, от нее нет.
Однако у судьбы или у природы были совсем другие планы.
В середине осени зачастили сильные дожди и ураган, пришедший с востока не оставил выбора старой платине, не выдерживающей натиска постоянно прибывающей воды и напора сильного ветра.
В городе началась паника. Повсюду суетились люди: одни, стараясь спасти свое добро, в панике покидали город, другие пытались не допустить разрушения измученной дамбы и уничтожения всего города.
Шахзияру и Кири пришлось тоже спуститься в город на помощь людям, сражающимся со стихией - пещеру затопило прибывшей водой. Одинга вывели и оставили на склоне той самой отвесной скалы, на которой он любил лежать и любоваться городом. Укрыли от бушующих потоков лапником и ветками сосны.
Стихия не жалела никого. Вода прибывала, платину рвало на части, люди, в надежде спасти город, складывали у подножия гибнущей дамбы валуны, мешки с песком и зерном. Вырвавшаяся на свободу вода смыла часть людей.
- Зови его! - выкрикнул задыхающийся от дождя и ветра Шахзияр.
- Он не услышит! - запротестовала Кири. - Он почти умер!
- Дракон - существо магическое, Одинг привязан к тебе!
- Ты хочешь, чтобы я его убила?!
- Он хочет умереть героем, а не старым больным калекой! Он - дракон! И достоин лучшей смерти! Зови!
Шахзияр был непоколебим, а Кири было горько, но и она понимала, что Одинг заслужил умереть, как воин, как истинный дракон.
Девушка закрыла глаза, положила руку на грудь, чтобы унять рвущиеся из груди рыдания. Она знала - дракон услышит ее, не смотря ни на что.
- О-ди-инг... - позвала она, но вместо зова получился всхлип, размазанный ветром и дождем.
Устыдившись такой слабости, Кири виновато посмотрела на Шахзира, тот только подбадривающе кивнул. Вдохнув сквозь ветер и дождь, набрав полную грудь воздуха, девушка проговорила напевно и отчетливо на столько, насколько это было возможно:
- Огнеглазый Хранитель горных твердынь... - Кири запнулась на песне призыва.
- В чьих крылах благодатная тень, - поддержал Шахзияр, который когда-то заставил девушку выучить древний текст.
- Зов услышь, горек бег наших слез, - присоединились те немногие, кто выжил в стихии.
Кто сказал, что народ веками живший рядом с Хранителем не должен знать песни?
- Чад земных сбереги от потерь.
Люди звали последнего Хранителя гор... и были услышаны.
Дракон слышал стихию.
Громовержец старался на славу. Не жалея сил, удар за ударом наносил он в небесный гонг, казалось, что небо не выдержит такого напора и расколется на части. Спущенные с поводка Громовержца ветряные псы соревновались в скорости, ловкости и хитрости, изматывая и проверяя небесный свод на прочность. Хлысты ослепительных молний на мгновение озаряли погибающий в долине город. Одинг этого видеть не мог.