Ужин за мыслями прошёл словно в тумане. Вечером, как обычно, игры с детьми. Не помню, как уснула. Словно провалилась во тьму и искала кого-то. Шла во мгле. Холод пробирался в каждую клеточку моего тела. Это казалось такой реальностью. Я стала звать того, кто мне дорог сердцу — моего любимого мужа: “Джамаль, спаси меня. Я не могу без тебя. Мне холодно”. И эта мгла стала приобретать черты моего султана. Я попыталась его обнять, но не смогла, обхватила воздух. “Любимый мне без тебя плохо”, — я изливала свою душу. Свою сердечную боль. Муж молчал и ничего мне не говорил. Уже просыпаясь, я услышала слова любимого: “Будь счастлива, девочка моя сладкая. И помни, что я тебя всегда любил”.
А утром мне позвонил Артём и попросил о встрече. Я согласилась. С этого дня для меня и детей началась другая сказка. Тёма приходил с цветами для меня и мамы. Устраивал романтические свидания. Дарил подарки детям. Мне казалось, что он покупает, как меня, так и детей. Меня правда это то раздражало, то умиляло. И ещё я ждала подсознательно, когда же Тёма признается в своих чувствах. Но при этом не хотела впускать его в своё сердце. Боялась, что если впущу его в душу, то это будет предательством по отношению к погибшему супругу. А когда узнала, что он и не был моим мужем официально, я умерла словно заново. Но я всё равно продолжала воспринимать его именно так. О том, что мы не были супругами мне рассказала Екатерина Петровна. Я, конечно, не могла в это поверить, но она предоставила свидетельство о регистрации брака в мэрии Венеции. Там было записано, что супруг — Джейсон Мартинес. А вот моё имя указывалось, как Мариам Малевина. Паспорт-то мой остался у Тёмыча. Я ведь об этом и забыла. А по поддельным документам, вроде как и не считается. Тёма же, оказывается, за меня практику прошёл, Дзюба заставил. Да и Тёма не хотел, чтоб у меня проблемы возникли. Он очень надеялся, что я вернусь к нему. Я в тот день проплакала опять беззвучно в подушку. Хорошо, что моя комната находится далеко от родителей и от комнаты Михи.
Утром встала разбитая и невыспавшаяся. Я бы ещё поспала, но вспомнила, что Миха меня уговаривал поехать в торговый центр уже несколько дней подряд, а у нас всё откладывалось. А вот и мой лучик. Сын забежал в мою комнату, когда я ещё толком глаза не раскрыла. Я заулыбалась моему солнышку. Потянула его к себе. И снова прикрыла глаза. Утро совсем раннее, поэтому можем себе позволить поваляться. Хоть там за окном светит солнышко во всю. А у меня два солнца или два лучика рядом. Хотя маленькая моя принцесса, наверное ещё спит.
— Обнимашки-обнимашки, — сказал мой сыночек, обхватывая мою шею своими ручками. А я в ответ прижала его к себе ещё крепче. С наслаждением вдыхала запах детства. Это был наш утренний, если можно сказать, ритуал. — Ма ты помнишь же, что обещала, что мы сходим за новым планшетом. — Сыночек, и вот зачем он тебе? — спросила его я. — Ты же знаешь, что у меня сломался старый. И я хочу выбрать его самостоятельно. — Можешь воспользоваться моим телефоном. — Нет. Даша задала задание на сайте. — Учительницу нужно называть Дарьей Валерьевной, а не Дашей. — Да, Дарья Валерьевна. С твоего не открывается почему-то, я пытался. — Какой ты у меня стал всё-таки большой. Скоро уже в школу. — Ма, а меня там дразнить не будут, что я не такой как все? — В смысле не такой? — У тебя цвет лица белый, как и у деда с бабулей. А у нас с Ами темный. Мы негры, да? И у Лайлы тоже темный цвет кожи. — Нет, сыночек, ты же знаешь. И мы с тобой уже так много говорили об этом. Ты мулат. И папа твой был мексиканцем. — А чем мексиканец от негра отличается? — Ох, сколько вопросов. Так всё, хватит. Иди переодевайся. Позавтракаем и поедем в торговый центр. — Ура! Мам, ты у меня самая лучшая. А Лайла с нами пойдет? — Пойдет, наверное. Я зайду к ней и спрошу. — И мое сокровище улыбаясь убежал в свою комнату.
Надо выполнять обещания, а то он так перестанет мне верить в будущем. И также надо с Лайлой всё-таки поговорить. Дома родители и общение у нас не получится. Пойдем в кафе, а в это время Миха на детской площадке побудет. Там и любимые его батуты, и горки с шарами. А мы спокойно поговорим и определимся, как нам дальше жить. День обещает быть прекрасным. Если бы я только знала, что он мне принесёт.
Накинув на ночнушку халат отправилась к Лайле. Она уже проснулась и сидела перед открытым окном. При этом одета, как всегда, безупречно. Юбка и блузка сидели на ней, как словно на неё сшитые. Я всегда удивлялась, что при любых обстоятельствах она была эффектно красива. Такое чувство, что с макияжем она укладывалась спать и просыпалась с ним. Словно не было ночи. И я когда-то её ревновала к Джамалю. Да так, что сердце сжималось. Мне иногда казалось, что это не я его жена, а она.