Я стояла около стола администратора. Девушка смотрела на меня сочувственно. Мне так и хотелось что-то обидное ей сказать. Но я молчала. Паника. Злость. Гнев. Всё слилось воедино. Неужели Лайла похитила Миху? Разве она смогла это сделать? Что происходит? Холод снова сковал меня. Сколько я находилась в таком оцепенении, не знала. Но очнулась от того, что кто-то меня обнял сзади, даря тепло, в котором я так сейчас нуждалась. Я обернулась и словно попала в обжигающее пламя стального цвета глаз Артёма. И моя льдина в сердце ухнула вниз, и я зарыдала в голос, срываясь на визг. Тёма обнимал меня крепче и шептал:
— Девочка моя, я их найду. Не переживай. Сейчас мы Косте позвоним. Он нашего бравого генерала поднимет, и мы всех найдем. Не плачь. Давай ты домой поедешь? Да?
— Нет. Нет, я с тобой. — Не нет, а да. Я сейчас позвоню Косте. А после того, как он сюда приедет, мы с тобой поедем домой. Хорошо? Согласна? — Звони. Что ждешь? — сказала ему.
Артём набрал номер Кости и вкратце рассказал всю нашу ситуацию. Прошло не больше часа, как к нам подошёл наш подполковник в запасе. Мы уже за это время отошли от стойки администратора. И сидели за столом кафешки. Я гипнотизировала телефон. Молилась всем богам. Артём не сводил с меня взгляда. Пытался расспросить, как это получилось. Но я его не слышала, только обжигалась взглядом моего Тёмыча. Что? Куда понесло тебя, Марьяна? Где мой сын? Где Лайла? А с этими чувствами, если они имеют место быть, разберусь позже. Главное — Миха. Только бы найти.
Лайла
Приехав в Россию, я не ожидала, что у нас так отличается культура. Марьяна была не похожа на девушек-эмигранток, с которыми мне приходилось общаться ранее. Хотя я всегда радовалась, что мой названый брат нашёл свою любовь. Я ревновала его, причём дико ревновала. Но это больше похоже было на собственность. Хотя так же я была рада, что он счастлив. Ведь милая Мариам подарила ему то, что не могла бы сделать никакая другая женщина. Их любовь была похожа на сновидение. И я была посвящена в их таинство любви. И сейчас спустя много лет я живу в этой загадочной стране. Никогда об этом и не думала. Сон на яву.
Загадочный неповторимый русский язык, который мы с другими девушками с “гарема” раньше в шутку изучали у султан Ание. Гарем — это своего рода видимость, а на самом деле мы были больше её наперсницами. Свитой. Служанками. Нет, скорей всего девушками, которым она пыталась помочь встать на ноги. Ание очень нравилось быть главной женой, как она шутя себя называла Валиде-султан. Как сейчас помню к нам прибыла поздней ночью девушка. Она сидела тихонько на кровати, словно напуганный котёнок. В нашей комнате находилось тогда три девушки: я, Садыка и “котёнок”. Как впоследствие я узнала её имя: Камила. Она была из бедного района. Её продала родная семья Махмуду в “гарем”. Но мы-то знали, что гарема не было. А она тогда не знала. Просидела всю ночь на кровати, наверное боялась, что ее заставят исполнять прямые обязанности наложницы. Смешная. Я ей утром объяснила, что госпожа Ание никогда не обидит девушек. Через несколько дней валиде поговорила с Камилой и всё ей объяснила. И её как будто подменили. Тихий котенок стал смелее. Начала огрызаться с Садыкой. Между ними возник конфликт. Камила очень стеснялась, что ей приходится носить очки. И она старалась их носить только в комнате. Садыка начала над ней подсмеиваться и всячески ее поддевать по этому поводу. Камиле всё это было неприятно. Я её защищала, как могла. Но однажды произошёл случай, когда я одна ушла в классную комнату заниматься. Придя с занятия застала плачущую Камилу. А рядом стояла Садыка и ухмылялась. Спросила у котёнка, что произошло. И она мне рассказала, что Садыка разбила ей очки как будто нечаянно. Наступив на них раза так три. Мы тогда подрались с этой пустышкой. Нас разняла охрана. Привели к валиде. И я её попросила оставить в комнате только нас двух, а Садыку переселить в другую. И впоследствие мы так не смогли найти общий язык. И с каждым днём это было намного труднее, так как она была завистлива и глупа. Причём настолько, что мне казалось, что у неё в голове, если можно применить к ней выражение: пустой дом или пустой лист. С того-то дня и началась наша кровная вражда. Продолжалась вплоть до нашего побега из Мавритании. Котёнок пошла учится на врача. Вот с ней-то мы очень сдружились, так и жили впоследствие в одной комнате. И очень просили валиде никого к нам не подселять. Джейсон выбрал Садыку и меня к себе в гарем. Зависть и боль начала потихоньку поселяться в моем сердце. Я поняла, что мое сердце отпускает Санти. И я хочу любви Джейсона. Нет, наверное, не хочу. Я же его названная сестра. Мы с ним обменялись кровными узами. Когда вспоминали Санти ещё там в Америке, два потерянных льва и пили. Мы с ним порезали запястья. Накапали в виски кровь, выпили из бокалов. Он из моего, я из его. Но при этом я его любила. Любила. Сильно. Как брата, но не мужчину. Я хотела ему счастья, но не с этой пустышкой. Тогда в то время братья: Карим и Керим открыли, если можно сказать, на меня охоту. Это и подвигло меня пойти в гарем к Джейсону, а не к этим “бандюганам”. Такие как они убили моего Санти. Я не буду игрушкой. Я хочу, как котёнок быть нужной и уверенно смотреть в будущее.