Пальцы Эмилии впились в загривок волка. Слова старухи, её подозрительная ласковость к ворам заставляли нервничать. Животному передалось напряжение подруги.
- Волку здесь не нравится. И мне тоже.
Услышав, как девочка назвала зверя, женщина побледнела, но постаралась ничем более не выдать своих чувств.
- Красивый он у тебя, только уж больно худой. Ешьте, не торопитесь. Сын, конечно, будет ругаться, но мы ведь ему ничего не расскажем? - женщина подмигнула Эмилии, безуспешно пытаясь вызвать у девушки хоть намёк на улыбку. - Он ведь у меня из тех, кто себя охотниками называет. Знаешь, что за люди? Хуже зверей, - она невольно покосилась на волка, терзавшего перепавший ему кусок жёсткого мяса. - Зачем только с этим мерзавцем Оуэнсом связался? Даже знать не хочу, чем они там занимаются... Видишь топор? Это его. Ходит с ним, как мясник, народ запугивает.
Эмилия подумала, до чего ей повезло, что её волк добрее и благороднее людей. Он никогда не рассказывал ей о страшном, не мешал выходить из вагона и уж, конечно, не трещал без умолку о том, что девушки совсем не касалось. А иногда и еду приносил, даже вырывал из кроличьей тушки самые мягкие куски специально для Эмилии. Сыр, конечно, был гораздо вкуснее мяса, которое она жарила на костерке как умела. Но на кулинарных способностях превосходство человека над волком заканчивалось. Старуха продолжала говорила, совершенно не замечая, как её болтовня нервирует Эмилию.
- Он-то, конечно, себя оправдывает, мол, зато еда в доме есть. И не только. Даже селенин, который обычным людям достаётся втридорога. Ты о таком и не слышала никогда, наверное. Охотники его получают от учёных из этого лунного центра и обменивают на продукты у горожан. А людям ничего не остаётся, кроме как соглашаться на любые условия.
Старуха замолчала, осторожно протянула ладонь к волку, который сидел и внимательно слушал её, но прикоснуться так и не решилась.
- Не трогай, он не любит, - заявила Эмилия. Волка никто никогда кроме неё не трогал, но девушка была точно уверена, что ему не понравится.
- Извини, думала он у тебя ручной совсем. И смотрит так, будто нас понимает. Ты не думала его в лунный центр отвести? Там за таких умных зверей вознаграждение обещают, смогла бы себе еды купить сколько захочешь.
Перед глазами Эмилии мелькнул плакат из супермаркета. Девушка переглянулась с волком, вытащила для него из пакета сразу три полоски мяса. Зверь будто бы ухмыльнулся чёрной пастью.
- Ты такая старая и такая неумная. Разве так должно быть?
- Ох, девочка, - старуха сложила руки на столе, её плечи устало опустились, - всё я понимаю, он твой друг. Только и ты меня послушай, ученые ведь не просто так животных ищут. Это для всего города важно. Подумай, что со всеми, да и с тобой тоже, будет, если они так и не смогут найти настоящее лекарство. Селенин на некоторых уже почти не действует, долго на нём не протянем. А когда совсем перестанет? Где ты укроешься, если улицы опять захлестнут безумие и убийства? Не убережёшь ты ни себя, ни своего волка!
Стоило ли ей отвечать? Эмилия задумалась, отдала бы старуха свою внучку, если бы вдруг та смогла помочь изобретению лекарства? Вряд ли. Скорее смотрела, как вымирает город, а сама пряталась бы в погребе, сжимая девочку в объятиях. Волк, должно быть, рассудил так же, потому что принялся поглядывать на выход.
- Открой дверь, - попросила Эмилия.
- Хорошо, - согласилась женщина, но выпускать гостей не спешила. - Позволь мне только ещё кое-что для тебя сделать. Холодно, наверное, в такой тоненькой курточке. Посиди минутку, я принесу свитер.
Выходя, старуха плотно прикрыла за собой дверь.
- Сейчас уйдём, правда, - прошептала Эмилия волку, пряча во внутреннем кармане ветровки пакет с остатками вяленой оленины.
Зверь покорно положил голову девушке на колени, готовый ждать, сколько та скажет. Сонный дом был наполнен звуками: шорохом одеял и дыханием людей где-то наверху, торопливыми шагами старой женщины. Волк чувствовал, как переменился её запах, когда она уходила - хозяйка дом стала пахнуть тревогой и волнением. Поэтому нужно было слушать. Если старая женщина представляет опасность, он сможет предупредить Эмилию. Как и всегда.
Шарканье тапок о половицы стихло, его сменил тихий торопливый голос. Говорить в гостиной было не с кем, по лестнице никто не спускался, это волк знал точно. И всё же женщина взволнованно рассказывала несуществующему собеседнику про девочку и животное в доме.
Нужно было напасть, как только она опустила ружьё!
Волк врезался в кухонную дверь, настежь её распахивая. Больше нет смысла быть тихим, женщина их предала.
Эмилия вскочила из-за стола, вылетела в гостиную вслед за волком. Свет свечи у дальней стены комнаты обрисовывал силуэт старухи, сжимавшей в руке телефонную трубку. Выражения лица рассмотреть было невозможно. Эмилия понадеялась, что при более ярком свете увидела бы там стыд. Девушка в три прыжка преодолела расстояние до ближайшего окна. Повернув пластиковую ручку, распахнула створки. Но открыть ставни не получилось - задвижка оказалась тяжёлой и плохо смазанной. Эмилия с трудом выталкивала из пазов металлическую полосу, издававшую при движении адский скрежет. Волк рычал на сжавшуюся у телефона женщину.