- Нет. Я могу там весь день пробыть.
Я почувствовала разочарование, и не только от того, что его не будет весь день, но и от себя. Господи, какая же я идиотка. Буквально вчера я была готова прекратить наши отношения, но спустя ночь, я всё ещё здесь... я всё ещё с ним. И та часть меня, которая любила его до безумия и не хотела уходить, побеждала в данный момент.
- Жертвы? – спросила я, чтобы хоть как-то отвлечься от самокопания. Самоанализ можно и позже провести, после того, как я выпью таблетку от головы и лягу спать. Вот только я боялась, что уснуть мне не удастся.
- Не знаю. Я позвоню, - ещё раз поцеловал меня в губы, сказал он и ушёл в спальню одеваться. Я не проследовала за ним. Не хотелось сейчас ему мешать, поэтому я осталась стоять в коридоре.
Я слышала, как открывались дверцы шкафа, как закрывались, как Андрей выругался, когда ему снова позвонили и он сказал, что скоро будет, а потом он вышел из спальни очень-очень серьёзный. Казалось, что он сейчас гораздо старше своих лет. Проводив его, я пошла на кухню, нашла аптечку. Выпив таблетку, я вернулась в постель.
Глава 13
Глава 13.
Пока Андрея не было, я успела перекинуться днём парой слов с Васей и Лилей, а ближе к вечеру появился Дима. Парень выглядел неважно. Казалось, что он отчего-то страдает, от какой-то болезни. Возможно, имя этой болезни было Лиля. Решив проявить дружелюбие, я пошла за ним, когда он направился на кухню.
- Привет, - поздоровалась я, прислонившись к косяку.
Дима мимолётно взглянул на меня.
- Привет, - пробурчал он. – Ты теперь у нас жить будешь, да?
- Ты против?
Он пожал широкими плечами и включил чайник.
- Ты мне не нравишься, давай начнём с этого.
- Я знаю.
- Не удивлён, - хмыкнул он. – Но если брат от тебя тащится, то пусть так оно и будет.
- Тащится? – повторила я. – В смысле тащится?
- Ну может и влюблён, - пожал он снова плечами.
Когда он достал бокал и заварку, то посмотрел на меня, как бы без слов спрашивая, буду ли я чай, но я лишь покачала головой. Пить не хотелось, есть тоже. В моей голове крутились слова Дима, что его брат влюблён в меня. Нет, такое невозможно по одной простой причине, что Андрей не готов к этому. Он был таким эгоистом, что я порой сомневалась, что такое чувство как любовь ему знакомо. Хотя, наверное, свою семью он любил. И я скоро стану членом его семьи. Но наш брак – фарс, и тот факт, что нам хорошо в постели не говорит о том, что что-то может измениться.
- С чего ты взял, что он влюблён в меня? – присаживаясь напротив него за столом, нарушила я тишину.
Дима оторвал взгляд от водоворота, который устроил в кружке, пока размешивал сахар, и посмотрел на меня очень внимательно. Мне даже на миг показалось, что передо мной сидел не восемнадцатилетний парень, а мужчина, за плечами которого многолетний жизненный опыт.
- Согласись, что ты его плохо знаешь, - предложил он, и когда я кивнула, то продолжил: - а я наоборот.
- Ты его брат.
- Не в этом дело. Андрей всегда был немного отстранён от семьи. Он привык быть самостоятельным ещё в детстве. Да, мама баловала его вниманием, но он был серьёзным и всегда отчитывал её за это, пока он не перешёл в старшие классы. Не знаю, что с ним случилось, он стал вести себя как какой-то мажор. Девки за ним табунами ходили. И он укладывал каждую из них, несмотря на то, что встречался с Кристиной.
При упоминании имени этой девушки, я поёжилась. Ох, казалось, что если она снова полезет ко мне, то я не сдержусь и натворю дел. До чего же не приятная особа эта Кристина.
- Знаешь, Кристинка была раньше клёвая, но Андрей сломал её.
- Сломал? – удивилась я.
- Ага. Она была такой независимой, парни стелились перед ней, но ей не повезло, она влюбилась в моего брата. Они встречались около полугода, а потом он бросил её, ради той, с которой расстался и даже двух недель не прошло. Это сломило Кристю. Она стала одержимой им. Постоянно закатывала скандалы ревности, если видела его с той или иной девушкой. Ну а надо сказать, что мой братец никогда не был один и никогда больше двух раз с одной девушкой.
Я выгнула бровь, представив, сколько девушек прошло через его постель, и когда я представила, меня замутило. А самое печальное, что я была одной из многих.