Девочки-читательницы получали доступ к принципиально широкому кругу тем, от электричества и предсказания погоды до разведения комнатных цветов и книгопечатания. Такие ученые, как профессор Степан Барановский (1817 – 1890), писали каждый о своей области знания, а статьи о детстве великих людей, например Шекспира, Людовика XIV, Густава II Адольфа и Бенджамина Франклина, подчеркивали значимость ранних лет человека. Читательниц приглашали решать предложенные в журнале задачи и присылать ответы в редакцию.
В 1850 году Ишимова решила разделить журнал на два: «Звездочка» для младших девочек и «Лучи» (1850 – 1860) для читательниц от одиннадцати до четырнадцати. В «Лучах» теперь собирались научно-популярные статьи, а пьесы, игры, шарады и загадки остались в «Звездочке». Каждый выпуск «Лучей» включал узоры для вышивания и выкройки для шитья. В прозе Августы Вороновой обсуждалась роль женщин в обществе и семье. Стихотворения на тему смерти в молодом возрасте подчеркивали необходимость смирения перед всемогущим Богом. Многие поэмы публиковались анонимно и на иностранных языках.
К 1850-м годам Ишимова и «Звездочка» явно отстали от развития детской литературы. Журнал продолжал быть верен идеям религиозности и монархизма; по-прежнему предпочитались морализаторские, дидактичные стихи и рассказы. Добролюбов осуждал склонность Ишимовой обходить молчанием все острые социальные вопросы. Когда в 1863 году Ишимова приняла решение закрыть журнал, она сама уже давно ушла из детской литературы.
В 1851 году появилось новое детское издание – «Журнал для детей: Духовное, нравственное, историческое, естествоописательное и литературное чтение» (1851 – 1865). Соиздателями стали Михаил Чистяков и Алексей Разин, которые вдвоем обеспечивали практически все содержание: они писали, редактировали, переводили и даже делали иллюстрации. В первом номере опубликовано пылкое посвящение великому князю Николаю Николаевичу, и первая же статья – «Влияние христианства на нравственность» (1851) – предостерегала против последствий безбожия. Не удивительно, что радикальный Добролюбов заклеймил «Журнал для детей» как чрезвычайно вредный.
В журнале преобладали научно-популярные материалы: статьи о жизни эскимосов, об африканских путешествиях Ливингстона и покупке арабских скакунов. Часто появлялись биографии известных художников и композиторов. Художественная литература сводилась, в основном, к басням и фольклору. Необходимо отметить и два перевода – «Счастье и несчастье молодой елки» Андерсена и «Соколиный глаз», рассказ из жизни американских индейцев Фенимора Купера. Еще одной особенностью издания были многочисленные разборы стихотворений и коротких рассказов.
Белинский о детской литературе
В 1835 – 1847 годах немногим публикациям для детей, будь то проза, поэзия, переводы, учебники, учебные пособия или журналы, удалось избежать внимания критика Виссариона Белинского (1811 – 1848). Его решающая роль в формировании русского реализма – хорошо известный факт, но гораздо менее известен его горячий интерес к детской литературе, которой он посвятил в общей сложности более шестидесяти статей. Рецензируя и оценивая отдельные издания, он постепенно все четче формулировал свои мысли о специфике детской литературы, и на основе его рецензий возникло нечто вроде теории жанра.
Белинский считал литературу важной частью воспитания подрастающего поколения: «Детские книги пишутся для воспитания, а воспитание – великое дело: им решается участь человека»[76]. Книгам, написанным специально для детей, должна отводиться немалая роль в системе образования. До Белинского в глазах издателей, критиков и родителей детская литература обладала невысоким статусом. Белинский подчеркивал значение детской литературы, но суровой критикой современных авторов только подлил масла в огонь.
Белинский высоко поднял планку в отношении детских писателей. Они должны быть не только творческими людьми, но и педагогами, психологами. Нельзя научиться искусству писать для детей: «Должно родиться, а не сделаться детским писателем. Тут требуется не лишь талант, но и своего рода гений»[77]. В одной из рецензий 1840 года Белинский излагал свои мысли еще подробнее: «Да, много, много нужно условий для образования детского писателя: нужна душа благодатная, любящая, кроткая, спокойная, младенчески простодушная, ум возвышенный, образованный, взгляд на предметы просветленный, и не только живое воображение, но и живая, поэтическая фантазия, способная представить все в одушевленных, радужных образах. Разумеется, что любовь к детям, глубокое знание потребностей, особенностей и оттенков детского возраста есть одно из важнейших условий»[78].