После ужина Гусь отправился в свою комнату.
— Га-га-га-га-га-а-а-а!!! — вдруг послышалось оттуда. Матушка Компот и малыши побежали наверх. Гусь сидел на полу возле раскрытого чемодана и хохотал.
— Что такое? — озадачилась Матушка Компот.
— Гуси не летают с чемоданами! — смеялся Гусь. — Перелетные птицы путешествуют налегке! Нет, носки и шарфик я, пожалуй, надену, чтобы не замерзнуть во время перелета, но остальное — вы уж извините — оставлю здесь.
— Даже свистульку? — приуныл Булька.
— Ладно, если вы найдете к свистульке веревочку, я повешу ее на шею, — сказал Гусь.
А ночью Гусь улетел. Он незаметно вышел из комнаты, медленно и тихо, чтобы никого не разбудить, спустился по лестнице, открыл входную дверь, а потом так же тихо вышел и закрыл ее. В небе летела стая перелетных гусей. Гусь вздохнул, расправил крылья и…
Утром за столом пустовало одно место. Матушка Компот, щенок Булька, котенок Вафелька и Кукурузный Мишка старались вести себя так, словно ничего не изменилось, но среди всех привычных утренних звуков не было слышно щелканья клюва и шлепанья лап. Никто не делал замечаний Вафельке и не подливал чай Матушке Компот. Гусь летел куда-то в теплые края, а в доме без него будто стало чуточку холоднее.
— Ребята, — сказала вдруг Матушка Компот. — А давайте мы прямо сейчас возьмем и нарисуем Гусю открытку? Мы отправим ее за ним вслед, и когда он прилетит на место, открытка не заставит себя долго ждать.
И она достала из шкафа бумагу и краски.
Малыши рисовали до самого обеда, даже гулять не пошли. Они изобразили синее небо с ярким солнцем и пушистыми белыми облаками, под облаками летел Гусь в новых носках и шарфе, со свистулькой на шее, а под ним вилась река, зеленел, желтел и краснел осенний лес, посреди которого под кустом спал Спросоня, от леса тянулась желтая песчаная дорога, и дорога эта вела к Цветному Домику, из окон которого Гусю махали Матушка Компот, котенок Вафелька, щенок Булька и Кукурузный Мишка, а на дубе возле домика сидела Егозойка-Пересмешница, смешно разинув клювик.
А потом пошел дождь. Картина сохла на шкафу, Матушка Компот мыла после обеда посуду, Булька и Вафелька протирали стол, а Кукурузный Мишка стоял у чулана с карандашом и пересчитывал банки с медом. Счет не шел, Булька и Вафелька не скакали, как обычно, вокруг стола, перебрасывая друг другу тряпку, да и Матушка Компот молчала. Без Гуся было как-то пусто в домике.
— А помните, Матушка Компот, — вдруг сказал Вафелька. — Еще совсем недавно мы здесь жили с вами вдвоем. А вот дядя Гусь улетел, нас осталось целых четверо, а все равно грустно.
— Это потому, что друзей много не бывает, — ответил Кукурузный Мишка.
Вдруг в дверь постучали. Матушка Компот вытерла руки полотенцем и пошла открывать.
На крыльце стояла большая коробка. За коробку держался абсолютно мокрый и совершенно запыхавшийся Гусь. С него на крыльцо текла вода, лапы его дрожали, а сам он улыбался победной улыбкой.
— Вот, — довольно сказал он, указывая на коробку. — Обогреватель. Инфр-фр-фр… Инфракра-кра-кря… Тьфу ты, инфракрасный, вот! Им можно даже зимой на улице… обогреваться! Тепло будет, как на самом южном Юге. Еле дотащил.
И Гусь сел прямо на крыльце. Очевидно, он окончательно выбился из сил.
— Но вы же решили зимовать на Юге? — растерянно спросила Матушка Компот.
— И пропустить Новый Год? — рявкнул Гусь. — Нетушки, не дождетесь. Я умею делать такие бумажные гирлянды, что вам и не снилось. Ну-ка, придержите дверь, надо затащить эту коробку в дом!
И Гусь, важно щелкнув мокрым клювом, схватился за коробку с обогревателем.
ГЛАВА 12. Мишка потерялся
Холодало. Листья падали и падали на остывающую и почти постоянно сырую землю, солнце лениво дремало среди осенних туч, в саду возе домика яркими пятнами краснели поздние яблоки. Гусь бодро носился по дому, то включая свой хваленый обогреватель посильнее, то немножко убавляя жар. Ему очень нравилось быть особенным гусем, оставшимся зимовать там, откуда недавно улетели в теплые края его сородичи. А еще он предвкушал зиму, которой по-настоящему не видел никогда в жизни.
И вдруг однажды утром на пожухлой траве выступил иней. Белый льдистый налет покрыл оставшиеся на деревьях листики, травинки, скамейку во дворе, ступени крыльца и голые смородиновые и малиновые кусты.