- А-а-а! - Шико беззаботно ухмыльнулся. - Я завез ее подальше. Она очень плоха. Думаю, на этот раз мы от нее окончательно избавимся. Если сама не околеет, то ночью волки задерут.
Ничего не ответив, Язон изо всех сил пришпорил коня. Демон с возмущенным ржанием взвился на дыбы и рванул с места в карьер.
Больше часа Язон кружил по лесу, не решаясь сделать последний шаг. Откуда-то он четко знал, где сейчас находится ведьма... или не ведьма? Уже не ненависть, а какое-то другое чувство, робкое и осторожное, зарождалось в его душе при воспоминании о затравленном взгляде зеленых глаз и бессильно поникших тонких руках. Жалость? Сожаление?
Язон был в не себя от злости. И злился он на собственную слабость. Всё-таки она его окрутила! Но как? Он уже столько веков отражает ее нападки. Казалось бы, чего проще, поддайся этой женщине, возьми ее в свою постель, впусти в свою жизнь, и все закончится... но домогательства Конкордины были только верхом айсберга. Ведь он, глупец, поспорил на свою душу.
Он хорошо помнил тот день. Бал. Радостные лица. Наивные дочери и искушенные жены аристократов. И он сам, весь в блеске своей славы, великолепный маршал королевской армии.
Кажется, он много выпил. Дело шло к утру, молодой герцог уже несколько часов провел за игральным столом и уже собирался уходить, когда на его плечо опустилась изящная женская ручка.
- Милорд, - промурлыкало прекрасное создание в призывно декольтированном платье, - не желаете ли сыграть со мной?
Он окинул ее затуманенным алкоголем взглядом. Смазливая. Доступная. В глазах горит недвусмысленное предложение, которое она даже не пытается скрыть. Герцог хмыкнул. Никогда не любил шлюх. Ему нравилось завоевывать хорошо укрепленные форты, а не те крепости, что сдаются сами. К таким он испытывал лишь брезгливость и презрение.
- На что играть будем? - лениво спросил он.
- На предложение руки и сердца, - она быстро облизнула губы, а мужчине показалось, что в глубине ее рта мелькнул раздвоенный змеиный язык.
Язон сморгнул, думая, что слишком много выпил, и расхохотался.
- Милая, - сказал он беспечным тоном, - я не сплю с женщинами общего пользования и уж тем более на них не женюсь!
Лицо незнакомки мгновенно изменилось, став из кукольно-смазливого маской разъяренной мегеры.
- Зря вы так, Ваша Светлость, - с неожиданной яростью прошипела она. - Как знать, может вы еще будете умолять меня выйти за вас.
- Детка, на тебе можно жениться лишь от большой любви, ну или от большой глупости.
- Думаете, в меня нельзя влюбиться?
- Только не я. Готов поспорить на собственную душу.
Он хотел подняться, но она вдруг сжала его плечо с несвойственной женщине силой. Ему даже показалось, будто сквозь слой одежды в его плоть вонзаются острые когти.
- Что ж, я принимаю вашу ставку. Но если выиграю я, то заберу и души ваших вассалов, как моральную компенсацию за оскорбление, - она ядовито усмехнулась и продолжила:
- Вы влюбитесь в меня, Язон де Верней, - произнесла она таким тоном, что у него внутри что-то сжалось, - и женитесь. Непременно. А до той поры делить тебе и твоим людям одну душу на два тела. Быть прекрасным в ужасном и ужасным в прекрасном. Вне времени и пространства, на границе меж двух миров. Пока я не услышу от тебя предложения руки и сердца! - и она разразилась гомерическим хохотом. - Или его не услышит другая. Но уж я прослежу, чтобы этого не случилось!
Покачнувшись, Язон начал медленно оседать, теряя сознание. Перед глазами замелькали цветные точки, в голове помутилось, и он тяжелым мешком упал в темноту.
Очнулся в замке, на своей кровати, хотя бал проходил в королевской резиденции за много лиг от герцогства. Вышел на балкон, оглядывая свои земли, и поперхнулся. Замок тот же, холм тоже. Но вместо вспаханных полей и трех деревень лишь бесконечный лес, пересечь который не смог за все это время ни пеший, ни всадник.
Воспоминания о том первом дне не потускнели со временем, и сейчас, как и тогда, охватили его с прежней силой.
Наконец, конь каким-то неведомым способом сам понял в какую сторону нужно идти. Точнее, Язон понимал, что это он сам невольно направляет Демона, но ему все еще хотелось думать, будто это лишь досадная случайность.
Меж кустов пышно разросшейся черники белело беспомощное женское тело. Шико даже не удосужился снять веревки, которыми привязывал ее к лошади.
Спешившись, Язон подошел вплотную к девушке и, сам того от себя не ожидая, опустился перед ней на колени. Осторожно провел рукой по щеке, удивляясь гладкости и нежности ее кожи. У деревенских женщин не могло быть ничего подобного, а аристократки с детства портили кожу свинцовыми белилами, слепо следуя моде. У этой же кожа была как у младенца. Тонкой, полупрозрачной, чуть подсвеченной на скулах легкой россыпью веснушек. Язон, забывшись, провел по ним пальцем, будто хотел стереть эти солнечные брызги. Потом, опомнившись, отдернул руку и резко встал.