Случалось ли это с другими участниками? Я так не думал. Это было особенным для нас, потому что мы были последним поединком дня, звездным аттракционом. Мы опустились на колени, ни один из нас не хотел, чтобы нас выпороли гибкими хлыстами или, что еще хуже, шокировали ауры наших похитителей.
Элден Флайт Киллер выглядел как человек на пороге смерти – одной ногой в могиле, а другой на банановой кожуре, сказал бы дядя Боб. Это была моя первая мысль. Вторая, почти наступавшая на пятки, заключалась в том, что он вообще не был мужчиной. Возможно, он был таким когда-то, но не больше. Его кожа была цвета незрелой анжуйской груши. Его глаза – голубые, огромные, влажные, каждый размером с мою ладонь – выпучились из морщинистых, провисших глазниц. Его губы были красными, какими-то женственными и такими рыхлыми, что обвисли. Корона сидела косо, с ужасающей развязностью, на его жидких белых волосах. Его пурпурная мантия, расшитая тонкими золотыми нитями, была похожа на гигантский кафтан, который покрывал его до самой раздутой шеи. И да, это было трогательно. Как будто он держал под собой домашнее животное, сказала Джая. За исключением того, что он поднимался и спадал сразу в нескольких разных местах.
Слева от меня, на дорожке, стояла Красная Молли в короткой кожаной юбке, похожей на килт. Ее бедра были мускулистыми и огромными. Ее длинный нож висел в ножнах на правом бедре. Ее оранжевые волосы торчали короткими колючками, как ирокез панка. Широкие подтяжки поддерживали ее юбку и прикрывали часть ее обнаженной груди. Она заметила, что я смотрю на нее, и скривила губы в поцелуе.
Флайт Киллер говорил сдавленным голосом, который совсем не походил на жужжание насекомых ночных солдат. Это было так, как если бы он говорил через горло, наполненное какой-то вязкой жидкостью. Нет, никто из других не подвергался ничему подобному; они бы сказали. Ужас этого нечеловеческого голоса был неизгладим.
— Кто король Серого Мира, бывший Эйс?
Те, кто был в ложе, и остальные зрители энергично отреагировали, выкрикивая это.
— Элден!
Флайт Киллер смотрел на нас сверху вниз своими огромными яйцевидными глазами. Гибкие хлысты опустились на мою шею и шею Кла.
— Скажите это, — прогудел Келлин.
— Элден, — сказали мы.
— Кто сверг обоих монархов земли и монархов воздуха?
— Элден! — Петра прокричала это вместе с остальными, и громче. Ее рука ласкала одну из отвисших зеленых щек Элдена. Пурпурная мантия поднималась и опускалась, поднималась и опускалась в полудюжине разных мест.
— Элден, — сказали мы с Кла, не желая, чтобы нас снова хлестанули.
— Да начнется матч!
Это был призыв, который, казалось, не требовал никакого ответа, кроме аплодисментов и нескольких одобрительных возгласов.
Келлин был между нами двумя, достаточно далеко, чтобы его аура не касалась нас.
— Встаньте лицом к полю, — сказал он.
Мы так и сделали. Краем глаза я мог видеть Кла справа от себя; он повернул голову, чтобы бросить на меня быстрый взгляд, затем посмотрел вперед. В семидесяти или около того ярдах прямо перед ними находилось боевое оружие. Было что-то сюрреалистичное в их тщательном размещении, как в призах, которые нужно выиграть в каком-нибудь убийственном игровом шоу.
Я сразу понял, что кто-то (возможно, сам Флайт Киллер, но я ставлю на Верховного лорда) хотел склонить игру в пользу Кла, если не прямо подстроил это. Плетеная корзина с колющими копьями, очевидно, излюбленным оружием, стояла справа, со стороны Кла. В двадцати ярдах слева находился стол с кожаными перчатками, утыканными шипами. В двадцати ярдах левее, более или менее лицом ко мне, стояла корзина с боевыми посохами, полезными для ударов, но не очень полезными, когда дело доходит до убийства. Никто не сказал нам, что было дальше; никто не должен был этого делать. Мы собирались броситься к оружию, и если бы я хотел нож вместо перчатки или бандо-палки, мне пришлось бы опередить Кла, а затем пересечь дорогу перед ним.
— Ты быстрее, чем думаешь, — сказала мне Лия, только это было во сне, а это была реальная жизнь.
Вы могли бы спросить себя, был ли я в ужасе. Я был, но я также черпал из того темного колодца, который обнаружил в детстве, когда мой отец, казалось, стремился почтить память своей жены, моей матери, разбившись, сгорев и оставив нас без крова. Какое-то время я ненавидел его и ненавидел себя за ненависть. Результатом стало плохое поведение. Теперь у меня были другие причины для ненависти, и не было причин расстраиваться из-за этого. Так что да, я был в ужасе. Но часть меня тоже была нетерпелива.
Часть меня хотела этого.
Флайт Киллер крикнул своим булькающим, нечеловеческим голосом – еще что-то, что можно ненавидеть: «СЕЙЧАС!»
Мы побежали. Кла двигался с ослепительной скоростью, когда атаковал Ая, но то был быстрый выпад в замкнутом пространстве. До оружия было семьдесят ярдов. Ему приходилось нести большой вес, более трехсот фунтов, и я подумал, что, разогнавшись на полную катушку, я смогу сравняться с ним на полпути к разложенному боевому снаряжению. Лия из сна была права – я оказался быстрее, чем думал. Но мне все равно пришлось бы срезать расстояние перед ним, и если бы я это сделал, я оказался бы прямо в его слегка суженном поле зрения. Еще опаснее было бы находиться к нему спиной.
Вместо этого я свернул влево, оставив ему прямой путь к копьям. Я едва взглянул на перчатки с шипами; они могли быть смертоносными, но, чтобы использовать их, мне пришлось бы попасть в зону удара Кла, и я видел, насколько он быстр, когда противник находится рядом. Остались боевые посохи, к которым я устремился. За несколько «игр» я довольно хорошо освоился с ним.
Я схватил один из них из корзины, повернулся и увидел, что Кла уже атакует, низко держа копье у правого бедра. Он поднял его, надеясь распороть меня от яиц до живота и быстро покончить со мной. Я отступил назад и опустил свой посох на его руки, надеясь выбить копье. Он закричал от боли и гнева, но копье удержал. Аудитория разразилась аплодисментами, и я услышал, как женщина, почти наверняка Петра, закричала: «Отрежьте ему кусок пиццы и принесите мне!»
Кла снова атаковал, на этот раз с копьем, поднятым высоко над плечом. В нем не было утонченности как Майка Тайсона в старых боксерских фильмах, которые я смотрел с Энди Ченом и моим отцом, он был обычным драчуном, привыкшим повергать своих противников жестокой лобовой атакой. Раньше это всегда срабатывало в пользу Кла; теперь, как он думал, это сработает против гораздо более молодого соперника. У него было преимущество как в весе, так и в досягаемости.
Согласно Лии из сна, я был быстрее, чем думал. Я определенно был быстрее, чем думала Кла. Я отступил в сторону, как тореадор, уклоняющийся от атаки быка, и со свистом опустил боевой посох ему на руку, чуть выше локтя. Копье вылетело у него из рук и упало на траву. Аудитория издала звук «а-а-а». Петра вскрикнула от неудовольствия.
Кла наклонился, чтобы поднять свое оружие. Я обрушил боевой посох ему на голову двумя руками Кла. Посох разломилась пополам. Кровь с силой хлынула из головы Клая и потекла по его щекам и шее свежими струйками. Удар уложил бы любого другого человека – включая Ая и Аммита, – но Кла только покачал головой, поднял колющее копье и повернулся ко мне лицом. Теперь улыбки не было; он рычал и с красными глазами.
— Иди ко мне, сучье дитя!
— К черту это. Дай мне посмотреть, что у тебя есть. Ты настолько же глуп, насколько и уродлив.
Я протянул ему то, что осталось от моего боевого посоха. Теперь конец, обращенный к Кла, представлял собой крысиное гнездо из щепок. Это было твердое дерево, и если бы он наступил на эти щепки, они бы не прогнулись. Они ударили бы его в живот, и он знал это. Я сделал ложный выпад, и когда он отступил, обошел его справа. Ему пришлось повернуть голову, чтобы я не попала в его слепую зону. Он сделал выпад, и я вонзил ему нож в мякоть предплечья, оторвав лоскут кожи и выпустив струю крови на зеленую траву.
— Прикончи его! — закричала Петра. Теперь я узнал ее голос и возненавидел его. Ненавидел ее, ненавидел их всех. — Прикончи его, ты, огромная уродливая туша!
Кла бросился в атаку. На этот раз я двинулся влево, отступая за стол, на котором лежали боевые перчатки. Кла никогда не замедлялся. Он дышал быстрыми сухими хрипами. Я бросился в сторону, острие его копья едва не задело мою шею. Кла ударился о стол, перевернул его и приземлился на него, оторвав одну из его ножек. Он держался за колющее копье, но меня это вполне устраивало. Я приблизился к его слепой зоне, запрыгнул ему на спину и сжал его живот своими бедрами, когда он встал на дыбы. Я приставил остатки своей боевого посоха к его горлу, когда он вскочил на ноги. Он вцепился в меня сзади, колотя по плечам своими большими руками.