То, что последовало за этим, было безумной поездкой на спине. Мои ноги сомкнулись вокруг его толстой талии, а моя раздробленная трехфутовый боевой посох вонзилась ему в горло. Я чувствовала каждую его попытку сглотнуть. Он начал издавать булькающий звук. Наконец, не имея другого выбора, кроме потери сознания, за которой следует смерть, он бросился на спину, а я оказался под ним.
Я ожидал этого – какой еще ход у него оставался? – но это все равно выбило у меня дух. Его трехсот с лишним фунтов для этого хватило. Он раскачивался из стороны в сторону, пытаясь вырваться из моей хватки. Я держался, даже когда черные точки начали танцевать перед моими глазами, а звуки аплодисментов зрителей стали звучать гулко и далеко. Единственным, что отчетливо доносилось до меня, был голос супруги Флайт Киллера, словно острая игла, вонзившаяся в мою голову: «Вставай! Ослабь его хватку, ты, великое животное! ВСТАВАЙ!»
Я мог бы быть раздавлен до смерти этим огромным зверем, но будь я проклят, если он собирался ослабить мою хватку. Я много отжимался в своей камере и много подтягивался на веревочных кольцах. Я нашел этим мышцам хорошее применение, даже когда мое сознание начало угасать. Я тянул... тянул... И, наконец, его сопротивление начало ослабевать. Из последних сил я сбросил с себя его верхнюю половину и вывернулась из-под его тела. Я полз по траве, волосы падали мне на глаза, вдыхая сильные свистящие порывы воздуха. Казалось, я не мог насытиться или выплеснуть это на дно своих измученных легких. Моя первая попытка встать на ноги провалилась, и я пополз дальше, задыхаясь и кашляя, уверенный, что гребаный Кла, гребаный Кла, встанет у меня за спиной, и я почувствую, как копье войдет мне между лопаток.
Со второй попытки я выпрямился, пошатываясь, как пьяный, и увидел своего противника. Он тоже полз... или пытался. Большая часть его лица была залита кровью от удара по голове, который я ему нанес. То, что я мог видеть, было фиолетовым от удушения.
— Заканчивай! — Петра закричала. Сквозь ее белый макияж проступили красные пятна. Казалось, она перешла на другую сторону. Не то чтобы я хотел ее поддержки. — Заканчивай! Заканчивай!
Остальные подхватили:
— ЗАКАНЧИВАЙ! ЗАКАНЧИВАЙ! ЗАКАНЧИВАЙ!
Кла перевернулся и посмотрела на меня снизу вверх. Если он и хотел милосердия, то не мне его давать.
— ЗАКАНЧИВАЙ! ЗАКАНЧИВАЙ! ЗАКАНЧИВАЙ!
Я подобрал его копье …
Он поднял одну руку и коснулся тыльной стороной ладони своего лба.
— Мой принц.
...и сбил его с ног.
Я хотел бы сказать вам, что в самом конце я вернулся к себе лучшему. Сказать, что я почувствовал сожаление. Это было бы неправдой. Я думаю, в каждом есть темный колодец, и он никогда не пересыхает. Но вы пьете из него на свой страх и риск. Эта вода — яд.
Меня заставили встать на колени перед Элденом, его сучкой и другими важными членами его свиты.
— Хорошо сражались, хорошо сражались, — сказал Элден, но как-то рассеянно. У него действительно текли слюни из уголков этого отвисшего рта. Какая-то гнойная жидкость – не слезы – сочилась из уголков его огромных глаз. — Носильщики! Мне нужны мои носильщики! Я устал и должен отдохнуть до ужина!
Четверка серых мужчин – деформированных, но мускулистых – торопливо спустились по одному из крутых проходов, неся паланкин с золотой отделкой и пурпурными бархатными занавесками.
Я не видел, как он вошел в него, потому что меня схватили за волосы и подняли на ноги. Я высокий, но Красная Молли возвышалась надо мной. Глядя на нее снизу вверх, я вспомнил, как смотрел на статую, на которую я взобрался, чтобы понаблюдать за монархами, возвращающимися домой на ночлег. Ее лицо было бледным, круглым и плоским, как большая тарелка для пирога, посыпанная мукой. Ее глаза были черными.
— Сегодня ты сражался с врагом, — сказала она. Ее голос был басовитым рокотом, далеким от утешения, но лучше, чем жужжание саранчи ночных солдат или текучесть голоса Элдена. – Посмотрим следующий раз, когда будешь драться с другом. Если ты выживешь, я отрежу тебе член. — Она понизила голос. — И отдам его Петре. Чтобы пополнить ее коллекцию.
Я уверен, что герой боевика ответил бы что-то умное, но я смотрел в это широкое лицо и эти черные глаза и ни хрена не мог придумать.
Сам Верховный лорд, который проводил меня в раздевалку. Я оглянулся один раз, прежде чем выйти в коридор, как раз вовремя, чтобы увидеть паланкин с задернутыми занавесками, покачивающийся в крутом проходе. Я предположил, что Петра, обладательница знака красоты, была внутри с Флайт Киллером.
— Ты удивил меня, Чарли, — сказал Келлин. Теперь, когда с его обязанностями распорядителя дня было покончено, он казался расслабленным, возможно, даже веселым. — Я думал, Кла быстренько оторвет тебе голову. В следующий раз ты будешь драться с одним из своих друзей. Ни с Йотой, я думаю – мы спасем его. Возможно, маленькая Джая. Как бы тебе понравилось останавливать ее сердце, как ты остановил сердце Кла?
Я не ответил, просто пошел впереди него по наклонному коридору, держась как можно дальше от его высоковольтной ауры. Когда мы подошли к двери, Келлин не последовал за мной, только закрыл ее за мной. Тридцать два из нас отправились на поле боя. Теперь их было всего пятнадцать, чтобы выразить удивление тем, что это был не Кла, а Чарли, избитый, но в остальном невредимый. Нет, пусть будет только четырнадцать. Галли был без сознания.
Какое-то мгновение они смотрели только на меня. Затем тринадцать из них упали на колени и приложили ладони ко лбу. Док Фрид не мог встать на колени, но он отдал честь с того места, где сидел у стены.
— Мой принц, — сказала Джая.
— Мой принц, — эхом отозвались остальные.
Никогда в жизни я не был так рад, что Эмпис — это страна без кабельного телевидения.
Мы смыли грязь и кровь. Ужас того дня остался. Эрис спустила с Фрида штаны и промыла глубокую рану на его бедре так хорошо, как только могла. Время от времени она прерывала свое занятие, чтобы посмотреть на меня. Они все смотрели на меня. В конце концов, поскольку это выводило меня из себя, я приказал им прекратить. Потом они сделали вид, что не смотрят на меня, что было так же плохо, а может быть, и хуже.
Через десять или пятнадцать минут вошли четверо ночных солдат. Вожак жестом своего гибкого хлыста пригласил нас выходить. Серых не было, так что Галли пришлось нести на руках. Я двинулся, чтобы взять его верхнюю половину, но Аммит оттолкнул меня плечом в сторону. Нежно.
— Нет, нет. Я и большой мальчик сделаем это. — Предположительно, имея в виду Йоту, поскольку другой большой мальчик теперь был большим количеством остывающего мяса. — Помогите доктору, если хотите.
Но мне тоже не разрешили этого сделать. В конце концов, я был обещанным принцем. По крайней мере, они так думали. Цвет волос и глаз в сторону. Я подумал, что, может быть, я просто семнадцатилетний парень, который оказался в хорошей форме, ему повезло, что он обыграл соперника без особого бокового зрения, и он смог обуздать свои худшие порывы достаточно долго, чтобы выжить. Кроме того, хотел ли я быть принцем в этой мрачной сказке? Я нет. Чего я хотел, так это забрать свою собаку и пойти домой. И дом никогда не казался таким далеким.
Мы медленно возвращались в свои камеры в Дип Малине: Мерф с раной в плече, Джая и Эрис, Аммит, Йота, Док Фрид, Булт, Бендо, Мезель, Каммит, Даббл, Стакс с сильно порезанным лицом, Куилли, Окка, Галли без сознания... и я. Шестнадцать. За исключением того, что ни Док Фрид, ни Галли не смогли бы драться в следующем раунде. Не то чтобы они были исключением; я знал лучше. Они будут выставлены против противников, которые быстро-быстро убьют их ради удовольствия Элдена, Петры и небольшого количества подданных Флайт Киллера. Те, кто сыграет вничью с Фридом и Галли в следующем раунде, по сути, будут прощены. Также Мерф и Стукс вряд ли дожили бы до того, что в «Мартовском безумии»[239] назвали бы Элитной восьмеркой.
Дверь в конце тюремного блока была открыта. Глаз и Аммит пронесли Галли сквозь толпу. Куилли и Фрид пришли следующими, Куилли фактически поддерживал дока, чтобы ему не пришлось пытаться ходить на больной ноге. Не то чтобы Фрид был способен много ходить; он то приходил в сознание, то терял его, подбородок подпрыгивал на груди. Когда мы вошли в Малин, он сказал что-то такое ужасное, такое потерянное, что я никогда этого не забуду: «Я хочу к своей маме».
Газовый фонарь над дверь снова вывалилась из отверстия и болтался на металлическом шланге. Он погас. Один из наших охранников засунул его обратно в отверстие, где ему и полагалось быть, и некоторое время смотрел на него, как будто решая, что он может выпасть. Фонарь держался.
239
Мужской баскетбольный турнир первого дивизиона NCAA (англ. NCAA Division I Men's Basketball Tournament), — соревнование, проводящееся в США каждую весну. Турнир проводится по олимпийской системе, в котором участвуют 68 команд первого дивизиона Национальной ассоциации студенческого спорта (NCAA). Турнир был создан в 1939 году Национальной ассоциацией баскетбольных тренеров.