На полу сейфа лежало то, что, по словам мистера Боудича, я должен был найти: большое стальное ведро, поверх которого лежал рюкзак. Я поднял рюкзак и увидел, что ведро почти доверху наполнено теми би-би-эс, которые были не би-би-эс, а гранулами из чистого золота.
У ведра была двойная ручка. Я схватил его и поднял. Сидя на корточках, я едва мог справиться с этим. Там должно было быть сорок фунтов золота, может быть, пятьдесят. Я сел и повернулся, чтобы посмотреть на Радар.
— Господи Иисусе. Это чертово состояние.
Она стукнула хвостом.
В ту ночь, покормив Радар, я поднялся наверх и снова посмотрел на ведро с золотом, просто чтобы убедиться, что мне это не померещилось. Когда я вернулся домой, папа спросил меня, готов ли я к возвращению мистера Боудича домой. Я сказал, что да, но мне нужно было кое-что сделать до его приезда.
— Все еще можно одолжить твою дрель? А это электрическая отвертка?
— Конечно. И я все равно был бы рад пойти и помочь тебе, если бы мог, но у меня встреча в девять. Это тот пожар в многоквартирном доме, о котором я тебе рассказывал. Оказывается, это мог быть поджог.
— Со мной все будет в порядке.
— Я надеюсь на это. У тебя все хорошо?
— Конечно. Почему?
— Ты просто кажешься немного не в себе. Беспокоишься о завтрашнем дне?
— Немного, — сказал я. Что не было ложью.
Вы можете задаться вопросом, было ли у меня какое-либо желание рассказать отцу о том, что я нашел. Нет. Мистер Боудич взял с меня клятву хранить тайну, это одно. Он утверждал, что золото не было украдено «в обычном смысле», и это было еще одно. Я спросил, что это значит, но все, что он сказал, это то, что никто в целом мире не искал этого. Пока я не узнал больше, я был готов поверить ему на слово.
Было еще кое-что. Мне было семнадцать лет, и это было самое волнующее, что когда-либо случалось со мной. Однозначно. И я хотел участвовать в этом.
В понедельник утром я подъехал на велосипеде к дому мистера Боудича рано утром, чтобы покормить Радар, и она внимательно смотрела, пока я устанавливал защитные решетки. Туалет уже уютно помещался в крошечной ванной, а предохранительные планки сделали бы спуск в положение разгрузки еще более уютным, и я подумал, что это хорошо. Я предвидел некоторое ворчание, но ему было бы трудно упасть. Он даже мог держаться за прутья, когда мочился, что, по-моему, было плюсом. Я попробовал пошевелить ими, они держались плотно.
— Что ты об этом думаешь, Радар? Хорошо идти?
Радар стукнула хвостом.
-Ты можешь взвесить золото на моих весах в ванной, — сказал мне мистер Боудич во время нашего разговора. — Это не будет точно, но на кухонных весах это будет слишком долго – я знаю это по опыту. Используй рюкзак для взвешивания и переноски. После взвешивания немного прибавь к полученному результату. Генрих взвесит его сам, на более точных весах. Диг-и-тал, ты же знаешь.
Он разбил его на такие слоги, что это прозвучало одновременно глупо и претенциозно.
— Как вы передаете это ему, когда вам нужно пополнить счет, или наличность?» Стэнтонвилл находился в семи милях отсюда.
— Я беру Убер[66]. Генрих платит.
С минуту я ничего не понимал, потом понял.
— Чему ты ухмыляешься, Чарли?
— Ничего. Вы проводите эти обмены по ночам?
Он кивнул.
— Обычно около десяти, когда большинство людей по соседству укладываются спать. Особенно миссис Ричленд из дома напротив. Этот — любопытный паркер[67].
— Так вы сказал.
— Это стоит повторить.
У меня сложилось такое же впечатление.
— Я не думаю, что мой бизнес — единственный, которым Генрих занимается по ночам, но он согласился закрыть магазин завтра, чтобы ты мог прийти утром, между половиной десятого и десятью. Я никогда не обменивал у него так много. Я уверен, что все будет в порядке, он никогда не пытался обмануть меня, но в сейфе есть револьвер, и если ты хочешь взять его – для защиты – это было бы прекрасно.
Я не собирался брать револьвер. Я знаю, что оружие заставляет некоторых людей чувствовать себя могущественными, но я не из тех парней. От одного прикосновения к нему мне становилось жутко. Если бы вы сказали мне, что я перенесу это не слишком далеко в будущем, я бы назвал вас сумасшедшим.
Я нашел совок в кладовке и поднялась наверх. Я смыл цифры со своей руки после того, как поместил их в защищенную паролем заметку на своем телефоне, но мне даже не нужно было сверяться с ней. Сейф открылся с первой попытки. Я снял рюкзак с ведра и просто подивился всему этому золоту. Не в силах сопротивляться порыву, я погрузила руки в воду по самые запястья и позволила золотым шарикам просочиться сквозь пальцы. Я сделал это снова. И в третий раз. В этом было что-то гипнотическое. Я потряс головой, как бы пытаясь прояснить ее, и начал собирать золото.
Когда я в первый раз взвесил рюкзак, весы показали чуть больше трех фунтов. Я добавил еще и довел его до пяти. В прошлый раз стрелка остановилась на семи, и я решил, что это хорошо. Если весы мистера Хайнриха показывали больше оговоренных шести фунтов, я мог бы вернуть лишние. Мне все еще нужно было кое-что сделать в доме до приезда мистера Боудича. Я напомнила себе, что нужно купить колокольчик, в который он мог бы звонить ночью, если ему что-то понадобится. Домашний уход за лежачими предполагал наличие домофона или радионяни, но я подумала, что мистеру Боудичу может понравиться что-нибудь более старомодное.
Я спросил его, сколько стоят шесть фунтов золота, одновременно желая и не желая знать, какую сумму я буду нести на спине, когда проеду на велосипеде семь миль – в основном по сельской местности – до Стантонвилля. Он сказал мне, что в последний раз, когда он проверял цены на золото в Техасе, оно стоило около 15 000 долларов за фунт.
– Но он может получить его за четырнадцать долларов за фунт — это цена, о которой мы договорились. Речь идет о 84 000 долларов, но он выдаст тебе чек на 74 000 долларов. Это покроет мой больничный счет с небольшим остатком для меня и хорошей прибылью для него.
Мило, мягко говоря. Я не знаю, когда мистер Боудич в последний раз обращался к Голд Прайс Групп, но по состоянию на конец апреля 2013 года он был очень низким. Я проверил цену золота на своем ноутбуке перед тем, как лечь спать в воскресенье вечером, и оно продавалось по цене более 1200 долларов за унцию, что составляло около 20 000 долларов за фунт. На бирже золота в Цюрихе шесть фунтов обошлись бы примерно в 115 000 долларов, а это означало, что этот чувак с Генрихом обойдется в 40 000 долларов. И золото не было похоже на горячие бриллианты, где покупатель настаивал бы на скидке из-за риска. Гранулы были немаркированными, анонимными, и их можно было легко переплавить в маленькие слитки. Или превратить в украшения.
Я думал о том, чтобы позвонить мистеру Боудичу в больницу и сказать ему, что он продает дешево, но не стал. По очень простой причине: я думала, ему будет все равно. Я мог бы отчасти это понять. Даже с шестью фунтами, взятыми из Ведра с золотом капитана Кидда, оставалось еще много. Моя работа (хотя мистер Боудич никогда об этом не говорил) заключалась в том, чтобы просто заключить сделку и не быть обманутым. Это была чертовски большая ответственность, и я был полон решимости оправдать доверие, которое он мне оказал.
Я застегнул клапан рюкзака, проверил пол между сейфом в шкафу и весами в ванной на предмет улетевших золотых шариков, но ничего не нашел. Я хорошенько погладил Радар (на удачу) и направился к выходу, неся 115 000 долларов в потрепанном старом рюкзаке.
Мой старый друг Берти Берд назвал бы это большим количеством чеддера.
Центр Стантонвилля представлял собой единственную улицу с дрянными магазинчиками, парой баров и закусочной, в которой весь день подают завтрак вместе с бездонной чашкой плохого кофе. Ряд магазинов были закрыты и заколочены досками, на вывесках было написано, что они продаются или сдаются в аренду. Мой отец говорил, что когда-то Стантонвилл был процветающим маленьким поселком, отличным местом для покупок для людей, которые не хотели ехать в Элджин, Нейпервилл, Джолиет или аж в Чикаго. Затем, в 1970-х годах, открылся торговый центр в Стантонвилле. И не просто торговый центр, а супермолл[68] с кинотеатром на двенадцать экранов, детским парком развлечений, скалодромом, батутной зоной под названием «Флайерс», комнатой побега и парнями, бродящими вокруг в костюмах говорящих животных. Этот блестящий торговый центр находился к северу от Стантонвилля. Это высосало большую часть жизни из центра города, а то, чего не хватало торговому центру, было высосано Walmart[69] и Sam's Club[70] на юге, на выезде с магистрали.
67
Любопытный паркер-это тот, кто лезет не в свое дело. Они будут совать свой нос в дела других людей и пытаться выудить любую возможную информацию, чем более личную, тем лучше. Назойливый-это почти эквивалентный и, возможно, более привычный термин для носителей американского языка.
69
Walmart, Inc. — американская компания, управляющая крупнейшей в мире сетью оптовой и розничной торговли
70
Sam's Club — американская сеть центров («складов») оптовой и мелкооптовой торговли клубного типа, управляемых Walmart