Из-за этой вспышки он приобрёл ещё более зверский вид, чем обычно.
– Тихо-тихо, малыш, – усмехнулся оборотень. – Нас убивать не надо, направь гнев на тех, кто этого заслуживает.
Кренг прошипел ругательство на вампирском. Объёмы его мышц начали постепенно уменьшаться, клыки опять скрылись за губами, и когти стали почти человеческими ногтями.
– Прошу прошения, не сдержался, – спокойным тоном произнёс вампир. – Так, на чём я там остановился?
– Ты хотел рассказать про каких-то регпиров, – тут же нашёлся Мрак.
– Да ну?! – засомневался Кренг.
– Ну да, – с честными глазами, без тени сомнения, подтвердил Люк.
– Регпиры значит, – всё ещё сомневаясь, продолжил рассказывать Кренг, пока они шли по чёрной мостовой мимо невзрачных серых домов. – Где-то столетие назад появилось среди наших новое модное движение в защиту людей. Дескать, они наши корни, должны иметь больше прав, лучшие условия жизни и так далее. Основателями этих идей были регпиры – полукровки вампиров и людей, которых стало значительно больше после захвата власти вампирами на всей планете. Тогда многие молодые щенки дорвались до свободы и наворотили таких дел, последствия которых мы расхлёбываем до сих пор. Этих полукровок мы стали называть «регпирами» – вампирами, регрессировавшими в сторону человеческой природы. Они менее восприимчивы к солнечным лучам – они для них вредны, но не смертельны, и к тому же слабее среднего вампира, хоть и сильнее молодого. Правда любой сытый вампир справится с регпиром, а вот им-то пить кровь нельзя, иначе они будут во власти Королевы, будут подчиняться её приказам как все остальные.
– Не тараторь. А то сложно понять, – усмехнулся Игрок.
– В общем, не в этом дело, – они приближались к мрачной твердыне на холме, и зеленокожий вампир ещё больше ускорил рассказ. – Поздно спохватившись, аристократия всё же задавила это движение, но уничтожила не всех инакомыслящих. Остатки скрылись среди людей, а пока не пили кровь, обнаружить их было очень трудно, и начали вести тихую партизанскую войну: убивать молодых одиночек или даже небольшие группы. Королева Вероника сначала хотела распорядиться о тотальной облаве и вырвать последние сорняки, но передумала. Организация регпиров была идеальным средством для контроля, а иногда и требуемого сокращения популяции вампиров на планете. Веро стала подсовывать им всякую мелкую шушеру, а когда группы регпиров слишком разрастались – посылала команду опытных вампиров, уменьшавших численность полукровок до минимума. Это довольно удобно, не находите? Открою вам один секрет, который знают очень и очень немногие: если б не Веро – вампиров в мире было бы гораздо больше. Думаю, она уничтожила больше наших собратьев, чем охотники на вампиров. И несмотря на это, все наши её обожают и восхищаются.
– Я заметил, что Вероника удивительно умна, для девушки особенно, – улыбнулся Мрак.
– Помолчал бы уж лучше, венец творения, – фыркнул Люк.
– А Люк-то у нас – феминист! – вампир размашисто хлопнул оборотня промеж лопаток.
Так споря друг с другом, они дошли до подножия холма. В его зеркальных, цвета ночи, склонах, была прорублена широкая лестница. Ступени украшали резные изображения лиц с раскрытыми в неизбывной муке ртами. Когда путники ступили на лестницу, барельефы ожили: в них родилось движение, лица заколыхались, и из-под ног идущих мужчин стал доноситься многоголосый стон. Кренг не обращал на это особого внимания, а вот Мраку с Люком было неуютно наступать на мученические физиономии. Поэтому они постарались преодолеть лестницу в кратчайший срок.
За лестницей простиралась короткая серая гранитная дорожка, ведущая к опущенному, сделанному из цельного металлического листа толщиною в локоть, мосту. Сразу же за ним располагались открытые створки ворот, сделанные из чёрного дерева, и испещрённые по краям красными рунами. Около прохода стояли две массивные, невысокие фигуры в строгих деловых костюмах серого цвета. Мрак с удивлением отметил, что на левой стороне пиджаки были чуть оттопырены, словно под ними скрывались пистолеты. Охранники казались неуловимо похожими друг на друга, оба с крепкими фигурами, пышными шевелюрами и тяжёлыми взглядами, но, если приглядеться, их общие черты различались в мелочах: у одного – более густые бакенбарды и волосатые кисти рук, у другого – фигура более лёгкая, а глаза напоминали рысьи. Рыцарь вопросительно посмотрел на Кренга.
– А что ты на меня-то уставился? – оскалился в ухмылке тот. – Ты лучше, вон, Люка попытай. Он-то сразу же своих собратьев узнал.