Парень слушал её тихий голос, неторопливо рассказывающий о нем самом, смотрел на бледные изящные пальцы, рассеянно перебирающие чёрный мех шкуры, и сам не заметил, как стена, закрывавшая его воспоминания начала рушиться. Слова Королевы огненными метеорами выбивали из неё куски тёмного камня и образы подобно реке, разорвавшей плотину, хлынули в его мозг. Одна картинка из его прошлого цепляла за собой другую, та следующую и так далее. Цепная реакция возвращала воспоминания Мрака, расставляя всё по своим местам.
Веро рассказывала, сосредоточившись на событиях давно минувших десятилетий, иногда жестикулировала, помогая себе рукой, и не замечала, что Мрак как-то странно напрягся и закрыл глаза. Он был уже во власти зародившегося чёрного водоворота, уносившего его всё дальше в прошлое. Разрозненные образы начали складываться в хронологически правильную картинку. Под конец чёрный рыцарь вспомнил Перерождение.
Он вспомнил, как попрощался с Саламандрой и маленьким Кевином, почувствовав приближение Смерти. Он понимал, что сопротивляться ей бесполезно, но отступать не собирался…
…Она подошла, и положила руку ему на плечо. Прядь чёрных прямых волос прикрывала левую сторону лица, а левая половина тела была закутана в извечный вороной плащ.
– Пора, – тихо произнесла Смерть, грустно посмотрев на Зеда. Тот лишь раздражённо дёрнул плечом, сбрасывая её ладонь, а затем силой мысли оттолкнул Смерть в сторону и оделся в чёрную броню, готовясь к бою. Она лишь грустно покачала головой и достала из-за спины зазубренную косу на тёмном древке. Взмахнула оружием и легонько ударила рыцаря. Зед сблокировал удар двуручником, но не смог выдержать даже такой слабый и отлетел в сторону, пробив спиной каменную стену домика, который он когда-то создал для них с Саламандрой. Огненная женщина хотела броситься на помощь мужу, но была остановлена взглядом Смерти и не посмела вмешиваться. Тем временем рыцарь поднялся, встряхнулся всем телом, сбрасывая с брони каменное крошево, и посмотрел на выходившую из пролома Смерть. Ни активные действия, ни поднявшийся ветер, гнавший по небу тёмные стада туч, не смогли сбросить волосы с левой стороны её лица. Ходили слухи, что прядь и плащ прикрывали голый череп и кости, но проверять Зед не хотел, ведь увидевший не принадлежал больше этому миру.
Не вступая в дальнейшее противоборство, рыцарь разрубил пространство и телепортировался в случайный мир, а затем в следующий, а потом в другой, меняя их со скоростью калейдоскопа, каждый раз чувствуя за спиной приближение Смерти. «Нет, и не надейся, я так просто не уйду. Тысяча демонов! Альтернатива немногим лучше! И другой нет! Но где и как мне сделать то, что советовал Красный Дракон? Кто мне поможет? В этой бешенной гонке со Смертью за плечами я не могу остановиться и рано или поздно она меня настигнет. Никто мне не поможет, кроме меня самого. И моего творения. Нельзя тянуть, пан или пропал!»
Зед прыгнул в тот мир, что создал сам по пришествии в Игру. Чёрные сапоги выбили маленькие фонтанчики золотого песка на пустынном пляже. Зелёное солнце, лениво ползущее по оранжевому небу, приветливо осветило антрацитовую фигуру создателя и появившуюся за его плечом Смерть. Рыцарь оттолкнулся от песка и мощным прыжком взлетел в воздух, стараясь оказаться как можно дальше. Пролетев несколько десятков метров, рухнул в море, и его шумный всплеск был заглушён грозным рокотом прибоя, вставшего на защиту хозяина от Смерти. Серебряные волны заколыхались от берега до горизонта, не давая рассмотреть место падения. А Зед стал тонуть. Он не двигал ни руками, ни ногами, расслабившись и лишь глядя в оранжевое пятнышко всё дальше удалявшегося неба. Чёрная звезда рыцаря погружалась всё глубже и глубже. Постепенно лучи зелёного солнца перестали пронзать толщу серебряных вод, они становились всё темнее, краски блекли и стирались. Наконец Зеда окутал беспроглядный чернильный мрак. Падение было практически незаметно, и рыцарь потерял счёт времени, скользя в этой тьме: он не мог понять, падал ли, или парил, а, может, уже давно лежал на дне? Пытаясь разобраться, он чуть шевельнулся, но не смог коснуться никакого осязаемого предмета, и в этом непроницаемом мраке даже зрение его драконьей маски не могло помочь.
По прошествии какого-то времени – минут? часов? столетий? – спина рыцаря коснулась дна. Оно находилось в постоянном движении, словно живое. Зед лежал на этой колышущейся живой тьме. «Медлить больше нельзя. Но так страшно умирать! Теперь дороги обратно нет, Смерть ждёт меня на берегу.»