Вероника, теперь постоянно державшая связь с Кренгом, резко вскочила со стула, раздражённо отбросила книгу и ударила стол кулаком. Толстая столешница, треснула напополам, обваливаясь вовнутрь. В пролом с грохотом скатился монитор, вспыхнул и погас.
– Кренг! Как ты мог упустить Сердце Уробороса! Не смей показываться мне на глаза, пока не вернёшь его! – кричала Королева, устремив взгляд в никуда. – И слушайте меня все! Мне нужна голова Беллы! Найдите её хоть под землёй! Доставьте мне её живой или мёртвой! И просите всё, что угодно! Плачу любую цену!
Чёрный замок, пронзённый небоскрёбами, исторг из себя тучу летучих мышей, устремившихся на окраину города, к порталу.
Глава 2.11.
Чёрный кокон, не различимый в темноте подпространства, мягко раздвинул ткань мироздания и выдавился в чащу леса. Высоченные стволы деревьев корабельными мачтами возносились к пронзительно-синему небу с редкими перьями облаков. Между лесными гигантами ютился небольшой двухэтажный дом с покосившейся крышей. Дорожка, выложенная каменными плитами и ведущая от дома к озеру, была разбита молодыми побегами сосенок. Упорные деревца заполняли почти всё пространство луга, который некогда расстилался перед домом. Но у самого коттеджа ничего не росло в радиусе одного метра – только блеклая голая земля покрывала эту площадь.
Кокон растворился в воздухе, оставляя после себя фигуру чёрного рыцаря. Мрак подошел к дому, наклонился и коснулся земли рукой. Под его пальцами она рассыпалась серым пеплом.
«Саламандра. Это она поставила Кольцо Огня, защищаясь от Смерти. Выжгла всё, даже камни обратила в пепел, но остановила ли? Следов нет.»
Рыцарь подошёл к домику, оставляя глубокие отпечатки в кольце безжизненного пепла, поднялся по растрескавшимся гранитным ступеням, толкнул проржавевшую стальную дверь и прошёл внутрь, сдирая шипами доспехов клочья паутины. Застонал.
«Ничего. Ничего не осталось от той прежней жизни, что когда-то кипела в нашем доме. Лепет Кевина, ровный голос Сал, мой ворчливый бас. Ничего нет. Теперь здесь господствуют грибы, пауки и плесень.»
Мрак прошёлся по комнатам, изредка касаясь пальцами давно забытых предметов, сбрасывая с них пыль и паутину. Чуть качнул маленькую детскую кроватку, резные спинки которой были сделаны в виде играющих дельфинов, дотронулся до рубинового кристалла, радостно загоревшегося от его прикосновения. Понаблюдал, как алое пламя растеклось по его ладоням, не обжигая, а когда он соединил их лодочкой, собралось в фигурку женщины. «От Саламандры на память.» Рыцарь отпустил эфирное пламя обратно в кристалл и застыл, низко опустив голову, ссутулив плечи.
«Я умер, чтобы остаться с ней. И с сыном. Как там в песне… И вот среди друзей я, как в пустыне, и что мне от любви осталось ныне, только имя… Не могу здесь больше оставаться. Не могу видеть, как воспоминания о прошлой, такой счастливой, жизни сгнивают, покрываются паутиной. Правы были мудрецы, когда говорили, что счастье в неведении.»
Чёрный рыцарь быстро пробежался по остальным комнатам и вышел из дома через пролом, сделанный когда-то его же спиной. Он направился к маленькому лесному озеру, постоял на его берегу, слушая шорох разговоров деревьев, понаблюдал за игрой ряби на поверхности озерца и танцем камыша у его берегов и облачился в чёрный кокон. Непроницаемая антрацитовая сфера скользнула в подпространство, а затем вынырнула из него, выбросив пассажира уже в следующем мире.
Металлические сапоги Мрака ступили на тускло блеснувший золотой песок пляжа. Серебряные барашки волн устремились к создателю, но не смогли достигнуть его и откатились назад, передавая эстафету следующим. Перерождённый заметил, что ртуть моря поблекла, больше не озаряемая светом зелёного солнца, надёжно укрытого за грозовыми фиолетовыми облаками. Они стремительно неслись по небосводу, словно хотели поскорее покинуть это место. Рыцарь огляделся. Пейзаж, некогда созданный им для того, чтобы можно было отдыхать не только телом, но и душой, больше не радовал глаз. Теперь ему хотелось другого. Мрак вскинул руки к небу, и облака над ним стали свиваться в тугой тёмно-фиолетовый водоворот. Они вращались всё быстрее, и вскоре хобот воронки стал опускаться вниз, устремившись к золотистому пляжу. Смерч начал вытягивать из-под песка чёрную землю, выстраивая её в подобие конусовидного замка. Затем вихрь чуть пригнул упирающийся в облака конус к земле, а после оттянул верхний его изгиб к небу так, что теперь издали вершина замка напоминала драконью голову. Чёрный рыцарь растопырил пальцы воздетых рук, и гигантский водоворот всосался обратно в облака, а на его месте появилось множество мелких хоботков, занявшихся приданием основанию конуса кубической формы. Создав внешнюю форму будущего замка, Мрак распустил потревоженные тучи и окутал выдернутые глыбы земли облаком Чёрного Марева. Трепещущая тьма обтекла камни, сплавив их между собой и придав строению более изящный вид. Затем облако Марева разделилось на вьющиеся ручейки и прямые копья и принялось создавать внутри замка комнаты, переходы, высокие стрельчатые окна и сводчатые потолки, громадные залы и запутанные лабиринты подземелий. Творение чёрного рыцаря располагалось на высоте десяти метров на широком постаменте с отвесными стенами. Серебряные волны роптали и бились о его основание, не согласные с таким изменением ландшафта, а золотой песок у подножья скалы оплавился и застыл чёрным стеклом. Низкие облака словно цеплялись за гребень «головы дракона», подгоняемые воем ветра в пустых помещениях замка. Мрачная твердыня была пуста и покинута, но тем не менее Мрак с чувством гордости и удовлетворения посмотрел на этот памятник себе.