– Хорошо, что ты это понимаешь. – Павел.
– В общем, для чего мы встретились. Мы можем взять на себя исполнение приговора. Но! Это потребует средств. – Николай.
– Я согласен.
– Тогда вот список счетов и сумм которые необходимо на них перевести. Как только деньги будут переведены, начнется операция. – Николай.
– Как я узнаю о результатах?
– Я могу только процитировать то самое письмо. Следи за СМИ. – Степаныч.
– Могу добавить, что долго ждать не придется. Степаныч поручился за тебя. И мы начали подготовку заранее.
– Все согласовано. Мы пошли. – Николай.
– И спасибо тебе за песни. "Журавли" понятно, но "Группа крови" это для нас. – Павел.
– Живи и пиши.
…
В гостинице я проверил остатки на счетах. Для полного покрытия не хватало средств. Пришлось звонить в Испанию моему юристу и в Корею директору FAN, просить кредит.
Интересно, что ни тот ни другой не стали выяснять зачем и почему. Просто спросили, сколько нужно и когда. Так что этот вопрос мы решили. Не позднее завтрашнего дня деньги будут. Я предупредил Степаныча о небольшой задержке, объяснил с чем связано. Он понял – общая сумма немаленькая.
Кто-то может сказать – как ты мог поверить незнакомым людям просто на слово? Но это хоть какой-то шанс. И зачем мне деньги, если из жизни ушли любимые и друзья. А возможно скоро уйдут и те, кто остался.
Затем связался с Юрием Николаевичем и договорился о встрече.
На следующий день перевел все требуемые суммы.
…
Беседа в репетиционном зале Большого театра.
– Джин! Ну почему у тебя такой финал? Зрители любят счастливые концы сказок.
– Как вы понимаете, мне сейчас не до счастливых концов. Да и в этот сюжет не вписывается такой. Чужой он для этой истории.
– Скорее всего мне придется несколько сократить действие. По времени мы не вписываемся в стандартный спектакль.
– Тут вы постановщик. Вам виднее. В принципе не возражаю.
– Хорошо. С "Лебединым озером" мы вроде решили. Но вот "Иван Грозный"… Есть вопросы.
– Эта вещь окончательно еще не отработана. Но давайте попробуем. Может быть ускорится окончание работы над музыкой.
– Понимаешь, у тебя Иван получается по сути положительный персонаж. А ведь в нашей истории мало таких жестоких правителей. Ведь насколько я помню, за шесть лет опричнины было казнено порядка пяти тысяч людей. У тебя причина конфликта Ивана и Курбского – Анастасия. Но ведь в реальной истории такого не было. У Курбского была своя семья, которую кстати Иван, после бегства Курбского, полностью уничтожил. Не зря за рубежом Иван даже не Грозный а Ужасный. У нас в стране только Сталин попытался обелить этого тирана.
– Ну, насчет казней я могу привести в пример короля Англии Генриха VIII. Он только по "закону о бродяжничестве" уничтожил на порядок больше народа. И священнослужителей казнил. Не одного кстати. А тем не менее ни кто его Ужасным не называет, наоборот считается создателем протестантской Англии. И еще, историю пишут победители. Ваши Романовы не исключение. Поэтому я не склонен безоговорочно верить всему, что говорила новая династия о предыдущей. Хотя это и не оправдывает преступлений. Но это так, лирика. И либретто балета все-таки не история. Мне показалась интересным показать трагедию человека на пути становления во власти. Этот путь не приносит ему счастья. Потери, одиночество – вот его удел.
– Что же, я понял твою точку зрения. Попробуем реализовать именно этот взгляд. Хотя боюсь, нынешние историки нас заплюют.
…
Работая над балетами, я посматривал на ленту новостей. И буквально через несколько дней начали появляться интересующие меня сообщения. За редкими исключениями они не вызывали мирового шума. Подумаешь, какой-то бизнесмен из шоу-бизнеса не справился с управление и слетел с эстакады. Другой пропал вместе со своими друзьями, выйдя на прогулку на своей яхте. Так в те дни штормило, а в шторм и солидные корабли пропадали. По мере появления сообщений я вычеркивал в мысленном списке фамилии. Благо с моей памятью это не проблема.
Тем временем прошло сообщение о завершении расследования катастрофы с Боингом. Как я и предполагал, в качестве причины называлась техническая неисправность. Из администрации президента пришло сообщение о проведении прощания с погибшими в катастрофе. Меня попросили исполнить свою музыку на мероприятии. Директор FAN заранее предупредил меня о таком предложении, поэтому я подготовился к разговору. Мне хотелось проводить своих друзей и любимых чем-то значимым. Решил – пускай на прощание для них прозвучит реквием Моцарта. Поэтому условием своего участия я поставил исполнение музыки симфоническим оркестром. Первыми кто согласился выступить со мной, был как ни странно старейший Сеульский филармонический оркестр (SPO). Единственное их условие было заранее прислать партитуру. Нино, к сожалению, отсутствовал в этот момент в Москве. И вот тут мне очень помог новый дирижер оркестра Большого театра Туган Сохиев. Конечно, сыграла роль и личная просьба Григоровича, но и сам Туган оказался очень доброжелательным и не заносчивым. Весь реквием довольно большая вещь. Поэтому, хотя мы и торопились, но на всю работу ушло двое суток напряженного труда. Там ведь и вокальные партии. Сразу отослали материалы. Я решил на следующий день возвращаться. Соскучился по сестренкам. Да и они просили скорее вернуться. Уже в Шереметьево я получил письмо с согласием на выступление SPO со мной.