– Мы едем из Аврагниевой впадины, – кивнул Велдон. – Впереди три дня пути, мои люди устали. Хочу просить ночлега. Я ручаюсь за них, ваше величество.
– Я верю. Вам дадут дом, – его взгляд устремился куда-то вдаль, к горам, – вкусный ужин и… впрочем, перейдем сразу к делу, ведь с дороги, да еще такой холодной, просто необходимо отдохнуть. Зима у нас…
Он шел и говорил так быстро, что у Велдона зародились странные подозрения. Он и сам не мог понять, что именно не так. Будто король изо всех сил старался о чем-то не думать или же не допустить, чтобы подумал вождь.
Маленькие снежные королевства хранят свои тайны. Велдон не имел никакого желания их постигать, но опыт подсказывал: иногда они сами так и падают в руки.
Ужин им сообразили и впрямь хороший. В гостевом доме обеденный зал был заполнен так, что негде было яблоку упасть. Три длинных стола ломились от простой, но источающей изумительный аромат еды: кабанина, оленина, фаршированные яблоками снежные утки, рулеты из крыльев азарина, слабосоленая янтарная форель. От алкоголя воины отказались было, но Велдон разрешил сидр, и целая бочка золотистого яблочного напитка опустела в один миг.
Мужчина наблюдал за отрядом с затаенной гордостью: не шумели, подавальщиц не зажимали, горячо благодарили и хвалили за угощение. Тучная хозяйка гостевого дома расцвела от внимания и даже раскраснелась.
За крайним столом, рядом с Велдоном, к его удивлению, сел сам король. Все такой же задумчивый и молчаливый. Любопытство внутри не дремало, но Велдон загнал его как можно глубже. У правителя, пусть он правит небольшой и почти безжизненной снежной долиной, полно поводов для раздумий.
Велдон и сам не любил говорить о важном с посторонними, а потому удивился, когда король обратился к нему:
– А что, вождь, говорят, в Граде много достойных мужей?
– Много, – согласился Велдон, поняв, к чему клонит король. Мужчин на севере традиционно не хватало, жизни многих уносили морозы и дикие звери. Отдавать девушек замуж в далекие земли считалось едва ли не обязанностью многих королей.
Велдона поражало только одно. Все, кто был хоть как-то близок королю, сидели в зале, и у каждого был свой кубок с символизирующими родство узорами. Велдон видел королевский кубок с рубинами, сам пил из гостевого – обильно украшенного вензелями, видел и сестру короля, и даже двоих племянников. Но вот детей почему-то не было. Не было в зале или не существовало вообще?
– И девушки небось как на подбор? – продолжал король. – Надеюсь, вождь, твоя жена обладает небесной красотой.
– У меня нет жены, – с легкой усмешкой ответил Велдон.
Он догадывался, что сейчас ему предложат присмотреться к местным красавицам. Да он и присмотрится, наверное, и, может, даже увидит какую-нибудь, непременно с черными, как ночь, волосами. Но в роли мужа Велдон себя не представлял. А еще больше не хотел однажды уйти и не вернуться, как ушел много лет назад его отец.
Однако следующие слова короля заставили его подавиться мясом:
– Я дочь свою, – глухо проговорил его величество, – обещал за первого, кто через ворота войдет. Клятву богам дал. Стало быть, ты и вошел… первый.
Король взглянул Велдону в глаза, и там читалась почти мольба.
– Не откажи уж, вождь. А то погибнет.
Этого Велдон не планировал. И сейчас, сидя за одним столом с этим понурым мужчиной, для которого было настоящим унижением просить заезжего воина о подобном, вождь думал, что лучше бы они и не заезжали в замок, лучше б несла их дорога вперед, к Ледяному Граду.
Хоть клятву богам и не он давал, поди теперь пойми, как отказаться.
– Я, Эрих Литор Третий, король Инеевых хребтов, вверяю жизнь, душу и силу своей дочери, Власты Литор, Велдону Ледяному Мечу. Да свершится свадьба, да будут связаны их души, пока боги не покинут этот мир.
Толпа вокруг трижды прокричала имя какого-то бога, Велдон толком не расслышал. Ему надлежало стоять по левую сторону от короля, в компании целителя, и чтить чужие традиции. По правую сторону расположились принцесса и несколько ее нянек. Во всяком случае, мужчина думал, что это няньки – они все поголовно плакали, едва их взгляд падал на жениха. Было немного неуютно, словно он делал что-то плохое. Велдон ощущал себя варваром, силой вынудившим гордый народ отдать прекраснейшую принцессу к нему на ложе. Да пропади оно все пропадом! И принцесса, и ложе, и все остальное.