Но я проигнорировал своего болтуна. Меня тревожил вопрос, куда она собралась. Поэтому незаметно стал следить за своей парой, как-то было неспокойно на душе. Неожиданно Рыжуля остановилась около частной ветеринарной клиники, откуда вышла минут через 25, неся за пазухой волчонка! Для меня это был шок, ведь по запаху ясно, что это не простой зверь, а из стаи с давней тайной. Но что ее связывает с ними? И почему она такая ласковая со щенком и не боится его? За всю историю этой стаи ни один человек не может к ним приблизиться. И как смешно волчонок облизывает лицо девушки, сидя у нее под курткой.
— Слушай, у меня сейчас один только вопрос: она всегда так летает на мотоцикле? — внутренний волк реально был шокирован, как и я. — У нее совсем чувство страха отсутствует, на такой скорости ночью мчаться по трассе?
«Она движется в сторону самой глухой части тайги», — размышлял я, преследуя девушку вот уже в течение часа на своем мотоцикле, но с выключенными фарами, чтобы оставаться незамеченным.
Но как только Адель съехала с основной дороги, прекратил следовать за ней, остановился и решил подождать здесь. Это территория чужой стаи. И согласно более чем вековой договоренности нарушать границы мы не имеем права. Внутреннее чутье подсказывало, что с девушкой все нормально, ей ничего не угрожает.
Поскольку ни ночью, ни утром Адель не появилась, а мне требовалось вернуться в стаю, меня сменил Бета, которого тоже удивила связь девушки с этим местом и его обитателями.
— Альфа, — рано утром в воскресенье по телефону услышал голос Мэтью, — твоя пара на мотоцикле возвращается в город, мы за ней.
— Она одна? — на мой вопрос последовал утвердительный ответ, и я поехал к ее дому.
Рыжуля припарковалась, сняла шлем и пошла в сторону входа в дом, где она, как я выяснил, снимает небольшую квартиру из двух комнат. Когда девушка находилась в квартире, минут через 40, я поднялся на ее этаж и прислушался к тому, что происходит внутри. Моя малышка спала. Я почувствовал, что сон ее тревожный, какой-то болезненный.
«Со сном у моей золотой девочки проблемы, — я непроизвольно нахмурился. — Что-то с ней не то».
АДЕЛЬ БРАУН
Еле доехала до дома. Когда нахожусь в тайге, головные боли практически не беспокоят. А вот в городе частенько выбивают из колеи. И сколько это еще продлится, никто не знает. Почти на ощупь вошла в квартиру, так как в эти приступы не вижу ничего кроме яркой вспышки света со всеми цветами радуги, выпила жменю таблеток, встала под теплый душ и упала в кровать, занавесив все окна. В эти минуты свет действует на меня, как на вампира. Хочется темноты, тишины и холода. Уснуть невозможно. Если честно, боюсь не проснуться и как юрист понимаю, что пока хватятся, труп будет в неприглядном состоянии. А пока погрузилась в состояние, как между небом и землей: вроде слышу приглушенные звуки, чувствую пульсацию боли в одной точке, но все рефлексы притуплены и единственное желание — чтобы все это быстрее закончилось.
Сколько я лежала, не знаю, все равно на часах ничего не вижу, да и окна закрыты. И тут почувствовала рядом невероятно расслабляющее тепло и что-то мягкое и тяжелое. Потом мою голову как будто кто-то окутал пушистым, мягким и горячим платком. Хотела открыть глаза, но не смогла даже дернуть веками, на них была тяжесть, и все тело сковало, оно как онемело. При этом я не чувствовала страха, не было паники. В душе наступил вакуум и легкость. И головная боль отступила! Я не могла открыть глаза, но испытала колоссальное облегчение, сильно захотелось спать.
РОНАЛЬД
Незаметно проник в квартиру своей пары и сразу почувствовал ее боль, от которой у самого сжалось сердце. Маленькая, в темной и холодной комнате, накрыта практически полностью пледом, торчит только кончик холодного носика. Как же тяжело и мило видеть это. Адель мучается головной болью, причем сильной. Моя душа тревожно заныла. Я подошел, поцеловал ее в нос, подержал руку над головой и все понял. Снять эту боль не представляет для меня труда, поэтому лег рядом, обнял Рыжулю и накрыл своей большой рукой ее голову, потом начал целовать лицо, останавливаясь на области лба, где сконцентрировалась вся боль, но чтобы спазм прошел и не беспокоил какое-то время, мне пришлось, не получив согласия моей девочки, поцеловать ее, потому что именно слюна оборотня для нее лекарство, которое поможет. И боль стала покидать мою пару, она расслабилась после оцепенения, обняла меня, как игрушку, уткнулась носом мне в шею и уснула.
Я гладил ее по голове, по спине, вдыхая аромат моей истинной пары — девочки, которую ждал больше века, которую уже люблю больше жизни, краше и слаще которой нет на всем свете.