Другой - к проворной лапке муравьиной.
Повиновалась мать. И муравей
Вверх по тропинке каменной своей
Донес до сына кончик шелковинки,
А тот втащил веревку без заминки.
Он молвил: - Мать, ты силу обрети,
Тяжелый камень к башне подкати
И обвяжи его концом каната.
С трудом, но мать все сделала, как надо.
Стоит и ждет. И видит вдруг она:
Веревка натянулась как струна -
То по другую сторону темницы
Спускался сын… Лишились жертвы птицы!
На землю Бар-Мураз ступил опять,
Спасительницу-мать спешил обнять.
Сказал: - Бежим, пока еще охрана
Не знает, что ушел я из капкана.
Зарыли в землю нитку и канат
И в чащу углубились наугад.
- О, горе мне, - промолвил сын, стеная,
Капканом стала мне страна родная,
И стал мой отчий дом ловушкой зла!
Ты, мать, мне жизнь дала и жизнь спасла,
Но нам опасно оставаться вместе.
В горах укроюсь я от царской мести.
Оставим Бар-Мураза среди гор,
Теперь другой начнется разговор.
Проходит день, приходит время тьмы,
К царю Гасану возвратимся мы.
* * *
Семь дней прошло с тех пор, как резчик бедный
Спустился с башни и пропал бесследно.
Вдруг вспомнил царь о нем и дал приказ
Узнать немедля, жив ли Бар-Мураз.
Послали к башне стражников. О, чудо!
Она пуста, «злодей» исчез оттуда.
Рассвирепел, взревел Гасан-Али,
Когда ему об этом донесли.
Царь на визиря весь свой гнев обрушил:
- Зачем тебя, безмозглого, я слушал?
Смотри - вот что совет наделал твой:
Проклятый резчик ускользнул живой!
Где хочешь разыщи его, иначе
Я самого тебя в тюрьму упрячу!
Понурившись, побрел вельможа прочь.
Страшась царя, он думал день и ночь,
И, наконец, он посчитал бесспорным,
Что Бар-Мураз в ауле скрылся горном.
Но нелегко поймать такую дичь!…
Чтобы верней желанного достичь,
Визирь созвал, пока еще не поздно,
Аульных беков и сказал им грозно:
- Эй, вы! Я испытать ваш ум хочу!
Я каждому из вас овцу вручу,
С которой шерсть сострижена досрочно
И вес которой нам известен точно.
Чрез месяц вы должны - таков приказ -
Вернуть её такой же, как сейчас:
Руна лишённой и того же веса.
Не поддавайтесь наущеньям беса -
Овцу не подменяйте, тридцать дней
Не прикасайтесь ножницами к ней.
Кто в срок приказ мой не исполнит, беки,
Простится с головой своей навеки!
Повиновались беки хитрецу,
И каждый бек увел с собой овцу.
Теперь визиря мы оставим сразу,
И возвратимся в горы к Бар-Муразу.
* * *
В ауле отдаленном и глухом
Беглец служил у бека пастухом.
Его хозяин, бек Халиф, в ту пору
Как будто жизни потерял опору -
Угрозами визиря удручён,
Как быть с его овцой, не ведал он.
Сказал пастух смиренный господину!
- Открой мне горя твоего причину.
Быть может, я могу тебе помочь.
Но тот ответил: - Убирайся прочь!
И пастуху свою беду Халиф
Поведал, ничего не утаив.
Подумал Бар-Мураз и молвил слово:
- Ну что ж, перехитрю визиря снова!
Отправимся охотиться вдвоем -
Должны мы волка захватить живьем;
В овчарне мы его к кольцу привяжем
В одном углу, в другом - овцу привяжем
Мы волку - мяса, сена - ей дадим;
От страха перед хищником таким
Овца, и сено съев, жирней не станет,
И даже шерсть расти на ней не станет.
Овцу вернешь такою же, как есть,
И тем спасешь и жизнь свою и честь.
Бек подивился, речь услышав эту.
Но в точности последовал совету.
Все было так, как предсказал пастух:
Курдюк овцы за месяц не распух,
Жена с укором обратилась к беку:
- Зачем же гнать? Доверься человеку. -
И шерсть не отросла. Был Бар-Муразом,
Который хитрость проявил и разум,