Берем за рабочую гипотезу. Какие есть подтверждения? Нет, Егор, ты не просто тупой, ты эталон бестолковости! Посмотри на хвостатую! Что ты видишь? Эльфу? Правильно, эльфу! Которая в одной маечке разделывает очередного вальдшнепа. Внутри скрытни! Еще три дня назад она здесь из пуховки не вылезала! Нет, я в курсах, что Амундсен с его «к холоду привыкнуть нельзя» прав только до нуля градусов. Снизу. К плюс двенадцати привыкнуть можно. Но не за три же дня! А почему тогда? Потому! Кто талдычил, как заведенный: «Со мной в принципе невозможно замерзнуть», «я из тебя полярника сделаю, будешь голышом по снегу бегать» и все остальное в том же духе. Искренне веря. И она поверила! Но если этого хватило, менять человека куда проще, чем создавать неодушевленный предмет! Так-так-так…
– Елочка, а другие расы что умеют?
– Каждый свое! Перевертыши могут формы менять.
– Это как?
– В рабочей форме на тебя похож, а в боевой на Шарика. Только помельче. Они в боевой форме любого зверя порвут. И любого человека.
Перевертыши? Оборотни, получается. Ага, есть такая раса в Амфибрахиевом «справочнике». С пометкой «предположительно».
– А еще?
– Феи животных дрессируют. Орки на конях ездят. Дроу без оружия непобедимы!
– А вы из луков стреляете?
– Да! Но я уже не эльф, наверное! Мои стрелы перестали находить цель. Я живу в скрытне и не замерзаю. Видимо, потеряв род, человек превращается в существо без расы…
– Кто тебе сказал эту глупость?
Отвечаю автоматически, но к концу фразы понимаю: очень правильно. Если моя теория верна, то подобное настроение для Елки опаснее любого холода. Стоит ей убедить себя в том, что она несет… И так и будет! Представляю трагедию!
– Я сама додумалась… – Вид у девчонки, мягко сказать, унылый.
– Пощупай кисточки на ушах! Не отвалились?
Испуганно хватается за уши! Ну естественно, главная девичья красота! И главное для девицы – красота! Как я уговорил ее спать не голой? А очень просто! Сообщил, что в перешитом термобелье она очень красивая! Нехорошо ребенка обманывать, но если строго, это и не обман. Просто у каждого свой взгляд на красоту. Правда, помогает слабо.
– Нет, целы, – облегченно вздыхает.
– А пока целы – ты эльф! И слушай меня сюда! Потеря рода не делает тебя человеком без расы. Твой лук слушается тебя. А твои стрелы находят цель. Если эта цель не я и не Шарик!
– Почему? – Любопытство – отличное лекарство от депрессии.
– Потому что на нас с Шариком не действуют никакие чужие умения. Эльф может попасть в нас, а может не попасть. Дроу в поединке со мной имеет равные шансы. А оборотень в своей «боевой форме» против Шарика – меньшие…
Чего прибедняешься? Сказал бы прямо: никаких! Я еще щенком годовалым матерых волчар давил, как овечек невинных! А уж эти недозвери у меня мигом научатся по деревьям лазать и родимый Кверт любить! Эх, Егор, Егор! Жаль, что ты у старшего прапорщика Петрова не учился! Но эльфу ты правильно успокаиваешь! Спасатель ты отличный!
– …А еще мы с Шариком можем людей всяким полезным штукам учить. Например, выводить морозоустойчивых эльфов! Ты теперь такая, морозоустойчивая! – кстати, это мысль! – А такие эльфы стреляют еще лучше, чем обычные!
– Как это лучше?
– Быстрее и сильнее. Твои стрелы любую броню пробивают?
– Нет, конечно! Орочий панцирь или шкуру людоеда не всегда берут!
– А будут брать всегда! Да что панцирь! Танковую броню будешь насквозь прошибать!
– Броню?
– Толстый-толстый слой железа! Где-то через пару-тройку недель. Или через месяц. Это постепенно придет! А еще сможешь поражать нематериальные сущности!
– Кого?
– Недобогов всяких, – со злорадством вспоминаю Амфибрахия в образе задохлика и его охрану. – Духов предков врагов и…
Вот это я выдал! Шарик аж рыкнул одобрительно. А Елка про птичку забыла. Замерла с внутренностями в руке, ушки на меня кисточки вытаращили, и молчит! Насколько я успел понять, это означает усиленную работу мысли.
– Егор, а ваши дети? Ну, твои и Шарика, они тоже так будут уметь?
Ничего себе вопросик!
– Какие дети?.. Мы с Шариком мужчины оба! – звиняйте, теперь у меня шок…
– Нет, отдельно твои, а отдельно Шарика! Они тоже так уметь будут?
– Почему бы и нет?
Эльфийка снова задумывается и будничным голосом произносит:
– Я хочу детей. Человек двадцать. От тебя. И от Шарика. Мы вырастим новый род, куда сильнее старого… прежнего!