Одиночество это страшно, я завидовала своей матери которая пребывала в чистилище , ведь ее память стёрта до основания и она не мучается, ее мысли это чистый лист... а меня съедят мои воспоминания. Кошмары стали моими постоянными спутниками, даже хаос замолчала в этих местах... чертог забвения вытягивал всю мою волшебную силу, хаос потеряла способность говорить со мной и лишь Люций наведывался каждый вечер в мои мысли, сны и чувства... мой надзиратель контролировал каждый мой вдохи выдох, время медленно и мучительно тянулось подобно песку с высоких холмов красно-фиолетовой пустыни, в которой я жила отшельником.
Может быть мой срок истёк, потому что в одно утро я очнулась от пронзающей боли внизу живота, мышцы самопроизвольно сжимались и я кричала от приступов боли, я ощущала боль все острее с каждой минутой, роды приближались. Я кричала как умалишенная и просила помощи, но в ответ слышала только свои вопли что разносило эхом, в пещере было тихо но стихия проснулась вместе с моими схватками... ветер бушевал снаружи и я слышала как с грохотом падают камни и песок бьется о стены моего убежища.
-Люцифер! Мне больно!!!
В ответ я слышала только тихий довольный смех. На смену боли ко мне пришла паника, я понимала что я совершенно одна и помочь мне никто не спешит, опираясь о стул я попыталась доползти обратно до постели, но новая волна схваток подкосила мои ноги и я упала на колени... по ногам побежала полупрозрачная белёсая жидкость. На смену схваткам наступило очередное испытание... живот стал каменным и против моей воли мышцы живота стали сокращаться , боль стала острее... губы были искусаны в кровь. Я ощущала себя животным загнанным в клетку... стоя на четвереньках и терпя новый приступ боли я проклинала дьявола и весь его прокляты мир в целом. Что то подсказывало что осталось ещё немного и все закончится, снова больно до одури я кричу... чувствую что мой ребёнок выскользнул из утробы на ковер под моими ногами, судорожно хватаю маленькое тельце испачканное в белой смазке и крови... молю об одном создателя, пусть дочка живет! На мои мольбы раздаётся пронзительный крик моей девочки, и я плачу от счастья... меня всю трясёт от избытка чувств и потрясения. И тут сказке наступил конец, через порог переуступил Люцифер в человеческом обличии, он был одет в белоснежную рубашку , темные брюки и с высокими кожаными сапогами, в его руках был свёрток материи. Он улыбался глядя, как я скалясь на него, прижимаю младенца к груди в защитном жесте. Он не отрывая взгляда от дочери подошёл близко ко мне и подал свёрток ткани.
-Заверни дочь.
Дьявол не теряя времени перерезал пуповину новорожденной дочери, и позволил самостоятельно завернуть ее в пеленку и как только я исполнила это то почувствовала прикосновение к своей шее... и потеряла сознание.
***
Острые колющие песчинки врезаются в кожу, разум всплывает на поверхность и мгновенно тонет в темноте. Зрение фиксирует только размытые яркие пятна... жарко и тело лихорадит, а это значит что я все ещё в аду. Женский голос шепчет и успокаивает меня , голос похож на голос моей земной матери и в тоже время есть что то чужое... меня поднимают с горячео песка и несут в прохладу. Хаос парализована, но я ощущаю как она ментально кричит и корчится в протесте... что происходит?
-Аккуратнее Ваал! Тело госпожи священно... шептала Иштар.
-Иштар. Иштар.... хрипела я в бреду.
Люцифер.
Моя плоть и кровь спит на моей руке, неизведанное ощущения покрывает мурашками все тело и время на мгновения гаснут перед моим взором. - Нарекаю тебя именем Ларо... дитя света и тьмы. Моя любимая дочь.
Адель не должна вскармливать нашу дочь обычным молоком... хочу чтобы в крови моей дочери было только зло. Хватит мне жены сторонницы небес и земли... дочь станет полноправной владычицей преисподний. Скоро моя супруга очухается от моего заклятия забвения и потребует своё дитя... и остаётся мало времени превратить невинного младенца в чистокровного демона.
Адель.
Тело было парализовано как и разум, я проваливалась в свои сны и в один такой миг, я вернулась в чертог ... около бурной реки на горячем песке сидела женщина, ее тело было закрытой синей шелковой мантией, она сидела спиной ко мне и напевала себе под нос знакомую мелодию. Ее руки были заняты работой, она методично сплетала рыбацкую сеть из клубка лески. Осторожной поступью я побрела к ней поближе, женщина замерла и отбросила сеть в сторону.