– Я не успела многого прочесть...
– Вот теперь лжешь! – королева сжала пальцами тонкую нить стальной цепочки на поясе и тело баньши содрогнула очередная судорога.
– Там... пророчества... и... многое другое... мне было трудно... читать... язык... думаю, это... мертвый язык... или язык смерти...
– Что за чушь ты несешь, рехнувшаяся шлюха! Ты знаешь этот язык или нет? – Аинэке чуть ослабила хватку.
– Нет, моя королева, – казалось, баньши с трудом переводит дыхание. – Но я смогла разобрать отдельные слова.
Невыспавшаяся повелительница устало плюхнулась на трон, зябко поежилась, накинула на плечи манто из шкуры гулона. Пророчества. И что-то еще. И кто их мог там оставить? Древняя магия мертвого народа. Может быть, магия, которая позволит ей…
– Если я верну тебя туда, – медленно начала Аинэке, – ты сможешь прочесть их?
– Думаю, да, – нехотя признала Нэмайна.
– Ты должна понимать, что от этого будет зависеть твоя жизнь. Или, по крайне мере, то, какой именно будет твоя смерть, баньши! – Аинэке вновь положила тонкую белую ручку себе на пояс. – Ну и где же мой удалой отряд?
Ётуны вернулись по ее зову. И вновь вернулись ни с чем.
– Кажется, я предупреждала вас! – сузив глаза, прошипела рыжеволосая королева.
Две живые громадины склонились перед маленькой женщиной, как обрушенные скалы. Аинэке нежно погладила Глейп-ниэр и ётуны буквально взвыли от боли: их неестественно вывернуло назад с диким хрустом в плечевых суставах и руки обоих гигантов повисли как плети. Два других стража-ётуна, несших караул по двум сторонам королевского трона, как-то сразу сжались и точно уменьшились в размерах.
– Вон отсюда, бесполезные твари! – выкрикнула взбешенная повелительница, завершив экзекуцию. Затем вновь окликнула баньши: – Нэмайна! Имена! Немедленно!
Белая женщина скрипнула зубами и начала медленно говорить:
– Шони Крадок мак Грайн. Нёлди, сын Ло Роны...
– Дальше! – не успокаивалась Аинэке.
– Киэнн, – простонала баньши. И венценосная красотка вновь заинтересованно, по-птичьи, склонила голову. – И женщина-подменыш, имени которой я не знаю...
– Я знаю ее имя, – процедила королева. – Или, по крайне мере, то, на которое она отзывается.
Холеная белая ручка скользнула по звеньям Глейп-ниэра и баньши точно отшвырнуло в сторону:
– Ты вытащила их!
– Да, моя королева, – еле слушающимся языком подтвердила Нэмайна.
Аинэке медленно подошла к ней:
– Я выну из тебя душу за это, наглый призрак!
Она остановилась в полушаге, затем резко обернулась и вернулась к трону. Ее пальцы вновь коснулись опоясывавшей бедра стальной змеи, Аинэке сконцентрировалась, пытаясь призвать мятежных духов. Ни один из них не отвечал.
– Проклятое семя Балора! – юная Дэ Данаан не смогла скрыть разочарования. – Он убил их всех!
Нэмайна мысленно с облегчением вздохнула: ему хватило ума!
Аинэке еще раз погрузилась в транс. Вновь выругалась, поминая фоморов, троллей и боггартов.
– Старый плут, разрази его гром! Как я могла позволить ему уйти! – Аинэке осеклась, с ненавистью глянув на свой почетный караул. Вновь вернулась к Нэмайне, на ходу снимая цепочку Глейп-ниэра и наматывая на руку: – Ты все равно умрешь, баньши. Теперь точно умрешь. Но если хочешь, чтобы твоя казнь была достаточно быстрой и не слишком мучительной – ты прочтешь для меня эти пророчества Кэр Анноэт! – она коснулась крайним звеном цепочки затылка баньши. – И не вздумай бежать!
Однако белый призрак уже не слышал ее – Нэмайна потеряла сознание.
***
– Они взяли ее, – стучал зубами Нёлди. – Я думал, нас всех возьмут, но взяли только ее. П-повезло?
– Не думаю, что это везение продлится долго, – мрачно «утешил» его Киэнн, поглядывая исподлобья. – Она испугала их, сбила с толку. Но они вернутся. Портал все еще открыт.
Никс и ошалело вращавший вытаращенным лошадиным оком агишки дружно покосились в сторону пространственного разрыва. Киэнн понуро уставился на распростертый под ногами комок бурой шерсти, ныне почти бесформенный и плоский.
– Это моя вина, – с досадой признал он. – Я ведь знал, что труп нужно уничтожить, и как можно скорее. Через него Нэмайну и нащупали. Ее первую, потому что только она к нему прикасалась.
Фэйри не смела поднять глаз. Все она, со своей истерикой!
Взгляд светловолосого юноши внезапно изменился:
– Убей меня, мой король, – вдруг решительно попросил он. – Если она позовет меня – ты же знаешь, я сам отведу тебя к ней. Да и... – он вновь с трудом сдержал дрожь, – это лучше, чем попасть к ней в руки... Довольно с меня…
Киэнн молчал. В этот момент он остро осознал, что жизни этих трех фейри сейчас действительно принадлежат ему и все, что он может сделать – это отнять их.
Несколько секунд тянулись как несколько вечностей. Его не устраивал такой вариант.
Киэнн схватил с чудом уцелевшего стола полудопитый бутыль бренди и швырнул его Шони:
– Агишки, пей быстро, много и залпом! И сразу же в воду!
Оборотень с наслаждением повиновался и, опрокинув бутыль, выбежал из дому, трансформируясь на ходу.
– Все за ним! – продолжал командовать беглый король. Он быстро подсадил Фэйри на спину лошади и молнией запрыгнул сам. Наездником он, судя по всему, был отличным. Нёлди догнал их уже в воде, заползая на растянувшийся круп черного жеребца.
– Гони что есть духу, Шони мак Грайн! Плыви так, будто весь ад гонится за тобой! – и лошадь так отчаянно рванула вперед, что Фэйри замутило от скорости.
– Никс, говори с водой! – продолжал Киэнн. – Призови шторм за нашими спинами! Такой, чтоб побережье смыло к чертовой матери!
Нёлди быстро наклонился и погладил зеленую волну. Та встала на дыбы и двинулась к берегу. Через несколько секунд черная стена невероятной силы уже выла за спинами беглецов.
– Теперь твоя очередь, фомор! – перекрикивал бурю Киэнн. – Я не знаю, что ты можешь, но сделай что-нибудь – или мы все равно пропали!
В глазах Фэйри стояли слезы. Что она могла сделать? Она, простая девчонка из большого города, которая в жизни не видела большей магии, чем шоу Копперфильда! Соленые брызги летели ей в лицо, точно море плакало вместе с ней.
– Это твоя стихия, твои владения, слушай его, – прошептал в ухо водяной. Но она слышала только, как плачет буря, рыдает на вдохе, воет погребальным плачем... Или это уже она сама?..
Голос фоморки заглушил вой океана. Завитки растрепанных волос распрямились и точно встали дыбом. На лице ее не было ничего, кроме всепоглощающей скорби. На горизонте в водную гладь вонзился изогнутый кинжал молнии.
И волны расступились перед ними, словно перед воинством Моисея. Но только они не прошли, точно посуху, а сломя голову обрушились в зияющую черную бездну, которой, казалось, не было конца...
***
Когда Киэнн в очередной раз пришел в сознание, трое других уже осматривались. Впрочем, нельзя сказать, чтоб там, где они оказались, было на что посмотреть. Во всех трех измерениях клубился холодный безжизненный сумрак, схожий с тем, что Киэнн увидел у себя под ногами в Кэр Анноэт. Мир был пугающе пуст, и лишь странные бесцветные тени медленно приближались к ним со всех сторон – безмолвные, бесформенные, безжалостные.
– Мать честная! – выдохнул Киэнн. – Да это же Аннвн, как пить дать! Ты похоронила нас заживо, подменыш! Если, конечно, мы еще живы...
Фэйри с готовностью ущипнула его. Король вскрикнул.
Тем временем молчаливые тени мертвых стали обступать его все теснее и настойчивей, и, к своему ужасу, Киэнн узнавал их всех! В них не осталось привычных очертаний, лишь полсотни знакомых глаз глядели на него из этой безумной пустоты, глаз, горевших болью и ненавистью. Глаза и рты. Рты, которые, похоже, уже не могли произнести ни слова. Или не считали нужным. Но прямо сейчас их невысказанный крик завывал где-то в глубинах сознания мучительно высокой нотой...
– А это все – мои кредиторы, – пытаясь подавить страх, окинул их взглядом бывший властитель Маг Мэлла. – Чуют они меня, что ли? Или это мой персональный ад и других тут не обитает?