Бесформенный рой набросился на него как по команде. Киэнн только и успел, что пригнуться к земле и защитить лицо руками. Черное облако металось с отчаянной скоростью и, хотя удары их жалили не сильнее комариных укусов, безумная атака продолжалась вновь и вновь, болотные огоньки яростных глаз пылали... Тело короля начало покрываться пятнами волдырей, точно его и впрямь пытался зажалить насмерть пчелиный рой.
Фэйри первой вышла из оцепенения.
Не давая себе труда даже задуматься о том, что она творит и с кем сражается, девушка-подменыш бросилась вперед, отчаянно размахивая руками:
– А ну оставите его сейчас же! – заорала она. – Кыш все отсюда!
Комариная стая огненно-красных глаз вдруг как угасла, безмолвные тени повиновались, отступили и рассеялись в сумраке. Киэнн удивленно поднял глаза на Фэйри, поискал взглядом своих бесплотных мучителей:
– Что ты с ними сделала, подменыш? Как это тебе удалось?
– Откуда я знаю, – проворчала в смущении она. – Может, если б ты сам на них погромче гаркнул...
– Ты сказал, она – фомор? – внезапно несмело вмешался Нёлди.
Киэнн изучающе взглянул на него:
– Да, может быть...
– Я слышал, фоморы правили Аннвном, мой король, – осторожно подсказал никс.
– Разрази меня гром!.. – Киэнн застыл, потрясенный. – Так тебе и надо, Киэнн Дэ Данаан, меньше нужно было прогуливать уроки истории… – проворчал он себе под нос. Затем обернулся к Фэйри и вдруг почтительно раскланялся: – Мы в твоих владениях, госпожа!
Фэйри фыркнула, пытаясь определить – всерьез он или по-прежнему издевается:
– Если это и есть все, кого ты когда-то отправил к мертвецам, то на кровавого тирана ты как-то не тянешь! Разочаровал меня.
– Маг Мэлл – не слишком-то заселенная страна, подм... – он осекся: – Прошу прощения, я хотел сказать «моя королева». У меня все же хватало ума не стремиться превратить ее в пустыню. И потом – не забывай про Кэр Анноэт.
Агишки тяжело поднял все еще нетрезвую голову и проворчал что-то невнятное себе под нос. Нёлди вздохнул.
– Ну что ж, – попытался приободрить их Киэнн, – по крайне мере здесь Аинэке до нас точно не добраться, – и добавил со значительно меньшим энтузиазмом: – Нам до нее, правда, тоже... Любопытно, что же здесь делали твои предки, под... Черт, уж не знаю, как и величать тебя! – беспомощно развел руками он, извиняясь взглядом.
Фэйри удовлетворенно улыбнулась про себя: наконец-то он перестанет относиться к ней пренебрежительно!
– И почему они вообще не остались здесь? – продолжал Киэнн. – Хотя, глядя вокруг, я кажется это понимаю... Ты не находишь, что пейзаж несколько уныл и невзрачен, моя королева? – он вновь обернулся к ней с ироничной усмешкой: – Быть может, тебе стоит выписать парочку зодчих и садовников из Сенмага? Ландшафт явно нуждается в озеленении.
– Не записал телефончик агентства по найму? – в ответ съязвила она.
– Нет, прости. Готов сам наняться на службу, как только найдешь чем платить. Натурой не беру!
Фэйри не сдержала улыбку:
– А по шее?
– Нет, благодарю покорно. Этим я вполне сыт!
Однако, как ни крути, он был прав: мир, окружавший их, был тускл и однообразен, что делать и в какую сторону идти не представлялось понятным.
– Веди, хозяйка Аннвна! – с готовностью спихнул на нее ответственность за принятие решения Киэнн.
Фэйри насупилась:
– Издеваешься, да? Я знаю тут ничуть не больше вас!
– Ну, как упрятать нас в эту могилу ты, вроде, тоже поначалу не знала!
Она с вызовом заглянула ему в глаза:
– Это благодарность или упрек?
– Еще не решил, – парировал он.
Она резко повернулась и, раздразненная его подколками, решительно ступила в пустоту:
– Пошли.
***
Ландшафт (если отсутствие ландшафта можно назвать таковым) по-прежнему не менялся, ориентиров в пространстве не было. Однако Фэйри продолжала упрямо идти в пустоту, время от времени подгоняя своих спутников.
– Не против, если я буду называть тебя Эйтлинн? – внезапно предложил ей Киэнн. – Раз уж ты – последняя из фоморов. Ну, как в тех ирландских сказках, где парень из племени Дану (почти мой тезка) соблазняет дочь фоморского короля. Ведь как-то так ее звали, нет? – Выйдет довольно романтично...
Она хмыкнула:
– Романтика из тебя обычно так и прет!
Он хохотнул. Фэйри задумалась.
– Хотя... – вдруг вспомнила она: – Отец хотел назвать меня Эттой. Ну, в честь Этты Джеймс. Ты в курсе вообще, кто это такая?
В глазах Киэнна вновь заиграло коварное веселье:
– А может твоя мать-фоморка нашептала ему? Таким томным блюзовым голосом, в перерывах между стонами и криками...
Фэйри не выдержала и все же влепила ему затрещину.
– Ты что, обиделась? – искренне удивился он. – Ну ты уже прям как Нэмайна! И что ты имеешь против блюзовой романтики? – По мне так это – лучшее, что изобрели в Сенмаге!
– Ты знаешь, – вновь начал он несколько минут спустя, то ли для того, чтоб скрасить молчание, то ли бог весть зачем, но на этот раз голос его был серьезен, – я ведь просто использовал тебя тогда.
Она вопросительно взглянула на него.
– Человек неуязвим для власти Глейп-ниэра до тех пор, пока не спит с фейри, – пояснил он. – Ну, или не стоит лицом к лицу с самим королем или королевой Маг Мэлла. Аинэке не могла отыскать меня в мире людей, а я сам не знал дороги обратно. Так могло продолжаться достаточно долго, но… Больше не могло продолжаться. Мне нужна была фейри, любая фейри – гоблин, тролль, я бы, наверное, уже даже боггартом не побрезговал. Все равно какого пола. И вот внезапно нашлась ты, фейри-подменыш. Так что… Ты была не более, чем моим шансом вернуться сюда. Глупым, болезненным, но тем ни менее, пожалуй, единственным шансом.
Фэйри сглотнула подступивший к горлу комок:
– Зачем ты мне это говоришь?
– Нуууу... – протянул он, – знаешь, как в христианстве принято исповедоваться перед смертью... а мы уже считай мертвы...
– Только не говори, что ты принял христианство!
– Нет, конечно, я что, псих?
Фэйри сделала еще пару шагов, потом не выдержала и отдала команду о привале. Киэнн с наслаждением растянулся на земле:
– Лучшая идея за сегодняшний день! – прокомментировал он. Фэйри молча отвернулась.
Никс и агишки плюхнулись чуть поодаль от бранящейся «высокородной» парочки, чтобы не попасть под раздачу.
– Этт, – проворчал Киэнн уже довольно сонным голосом, – когда я стану твоим подданным здесь (правда, не знаю, что ты с ними делаешь, и на что они вообще годятся), ты не сильно меня...
Он не договорил, и Фэйри поняла, что две бессонные ночи наконец догнали его. Она попыталась последовать его примеру, но сон не шел. «И это и есть тот волшебный мир? – мельтешило у нее в голове. – Мир, куда я бессознательно стремилась, сколько себя помню? Дикий мир, истекающий кровью, не знающий пощады...» Впрочем, по крайне мере, кровопролитных войн между эльфами и троллями тут, кажется, тоже не было. Яростная Бадб5 не собирала урожай голов с почерневших от воронья полей битв, чума не косила народы и династии, никто не гнул спину на господ с зари до ночи (ну, может быть, исключая тех, кому не повезло и кто был призван служить ко двору). От голода, судя по всему, тоже никто не умирал (по крайне мере ее новый приятель никс жил в полном довольстве, хотя ей и не было понятно с чего). Насчет остального она была не уверена, но что-то подсказывало ей, что природных катаклизмов в Маг Мэлле тоже особо не случается, или по меньшей мере они вполне контролируемы и, при необходимости, укрощаемы... Вдруг захотелось растолкать храпящего рядом Дэ Данаана и просто спросить у него: верны ли ее догадки? Почему бы и нет, раз уж она здесь повелевает? Ну и что с того, что повод пустяков?
Мысли Фэйри вдруг перескочили с пятого на десятое. А может, она вовсе и не последняя фоморка? Что, если кто-то из ее сородичей все еще обитает здесь, укрывшись в глубинах Аннвна от карающей руки эльфийских королей? Ей пригрезились красноухие псы6, гонящие белого, как лунный свет, ветвисторогого оленя7 по узкой тропе между жизнью и смертью. Загнанный зверь на мгновение обернулся и сердце Эйтлинн замерло: лицо, обрамленное ореолом золотых, как солнце, кудрей, смотрело на нее глазами, полными кристальной тоски, точно вынимающей душу и уносящей ее в безбрежное небо Маг Мэлла...