Фэйри недоверчиво косилась на него:
– Ты что, вправду все это читал?
– Представь себе! – он двинулся вперед, раскинув руки для страховки. – Надеюсь, тут некуда падать?
Фэйри не выдержала и зашлась смехом – король настоящего волшебного края, запоем глотающий людскую беллетристику, воспевающую вымышленные миры эльфов и гномов, казался ей вершиной абсурда, достойной какого-нибудь шоу Монти Пайтона:
– Представила! – выдавила из себя она.
Киэнн шагал по помосту как канатоходец, хитро поглядывая на хохочущую фоморку. На полпути до нее он вдруг остановился, несколько раз попрыгал на месте, прислушиваясь к вибрации невидимой поверхности, потом подбежал и схватил ее за талию:
– Где алтарь?
– Прекрати, Киэнн! – отбивалась она.
– Это почти наверняка подъемный мост, детка! – внезапно заявил ей он. – Ну или другая чудесная штуковина вроде него. Я думаю, тебе стоит поискать, где ее активируют. Если, конечно, ты все же не планируешь уединиться тут на длительное время и алтаря златогрудой богини поблизости точно нет.
Она уставилась на него с искренним удивлением.
– Ну что ты таращишься? – прочитал он ее взгляд. – Я вырос в подобном месте. Только что наш замок не был прозрачным, как стеклышко. Ну, и без ловушек на входе...
– Дэ Данааны не боятся врагов? – хихикнула Фэйри, заново принявшись обшаривать пространство входа.
– На нас никто не полезет, – как-то совсем невесело отвечал он. – Даже фоморы, пожалуй, не решились бы...
– Ай! – Фэйри вскрикнула и отдернула руку.
– Что на этот раз? – резко насторожился Киэнн. – Кобра, рассадник скорпионов?
Она покривилась:
– Стальной шип какой-то. – В Маг Мэлле любят сталь? – удивленно поинтересовалась она. Киэнн ответил гримасой отвращения:
– Терпеть не могут.
– Вот и я так думала...
В этот момент пол под ногами дрогнул и начал как-то странно разворачиваться во вне. Когда диковинная металлическая змея полностью распрямила свой хвост, дверца в стене тоже щелкнула и услужливо распахнулась.
– Недурно, – откомментировал Киэнн. – Я так понимаю, это сработало.
Фэйри слизнула кровь с порезанной ладони:
– Странный способ открывать двери.
– Зато надежный.
Одна винтовая лестница карабкалась вверх по стене, вторая плавным поворотом стекала вниз, в полуподвальное помещение. Фэйри заколебалась:
– А как назывался замок рода Дэ Данаан?
Киэнн скривился так, как будто его опять вынуждали говорить о чем-то постыдном и неприятном:
– Бельскернир.
По его роже Фэйри прочитала, что переспроси она сейчас какого черта Племя Дану8 делает в грозовых чертогах Тора9 – ее покроют матом или что-то вроде того. А потому ограничилась только многозначительным взглядом.
– Да его ётуны строили! Чего ты пялишься на меня, как учитель мировой литературы на двоечника! – сорвался Киэнн. – Они, между прочим, в отличии от меня, ваших книжек не читают, им пофигу, что там ваши писаки об этом насочиняли!
– Ладно, проехали, – отмахнулась Фэйри, – Ты мне лучше скажи, винтовые лестницы там у тебя были?
– Ну да, верхние этажи, без широких лестниц и входов для охраны, – весело принялся рассказывать он. – Отец их почему-то не жаловал, так что там можно было хоть на голове ходить, все равно никто не запалит!
Фэйри опять сделала вид, что пропустила мимо ушей:
– Сможешь вслепую спуститься или подняться по такой лестнице?
На губах короля вновь заиграла хитрая улыбка:
– Ну, учитывая то, что верхняя башня Бельскернира была, кроме всего прочего, еще и идеальным укрытием в те дни, когда мой царственный родитель был мной особо недоволен – думаю, да!
Фэйри качнула головой, потом демонстративно уступила ему дорогу:
– Вперед!
– Эээ... – Киэнн замялся. Фоморка хохотнула:
– Ладно, шучу, пойдешь за мной, – она еще раз смерила взглядом обе лестницы. – Наверх или вниз?
– Внизу должна быть вода, – с внезапной горячностью выдохнул он.
– Ну, я бы не ручалась за это... – протянула она, однако все же принялась спускаться внутрь гигантского колодца. Киэнн двинулся за ней. Держался он и впрямь довольно уверенно. Тьма все плотнее окутывала их с каждым шагом, вскоре фоморка уже и сама шла скорее наощупь.
– Презабавное ощущение, – комментировал за спиной Киэнн. – Точно в глотку зверю спускаешься... Может, твои братья-фоморы держали здесь узников? – Тогда я им не завидую!
– Может, помолчишь? – Фэйри и без того начала бить странная дрожь. Впрочем, повернуть назад уже даже не приходило в голову – что-то овладело ею, тянуло, вело за руку... Король-подменыш тоже притих и только порывисто дышал.
Спуск неожиданно закончился и руки фоморки почти сразу наткнулись на кольцо холодного камня, точно звеневшего от вибрации.
– Ты слышишь? – дрожащим голосом прошептала она.
– Там не вода, Этт, – похоже, он тоже это чувствовал. – Голову даю на отсечение, там что угодно, но...
– Это «что угодно» – вода, – с уверенностью перебила она и потянула за тяжелую крышку. – Помоги мне.
– Ладно, фоморка, выпускай своего демона, – он протянул руку и нащупал второе кольцо. Металл как-то истошно взвизгнул, на мгновение обоим показалось, что они снова слышат голос баньши...
И поток ослепляющего света хлынул им в лицо! Плещущийся, играющий, танцующий бликами на стенах темницы, поющий гимн Великому Бессмертию! Стеклянная башня сверкнула своими гранями в его безудержных лучах и заискрилась фейерверком.
– Небо Маг Мэлла!
Фэйри зажмурилась и наклонилась над просторной чашей природного водоема. Сосуда для питья не было, и она зачерпнула, сложив ладони лодочкой. Вода была чуть солоноватой, но безумно приятной на вкус. И пьянила, как доброе столетнее вино. И играла внутри, точно наполняя каждую клетку тела и взрываясь в мозгу торжественной симфонией!..
– Я вернусь за Нёлди и Шони... – выдохнула фоморка, с трудом оторвавшись от колодца. Однако никс уже сбегал вниз по сверкающим хрусталем ступенькам.
– Сами найдут! – усмехнулся Киэнн.
Поклонение змею
Аинэке тревожно металась под роскошным балдахином королевской опочивальни. Гадкая холодная тварь тугим кольцом обвивала ее стройные бедра, источая яд, обжигавший ей кожу. Чешуйчатая змеиная шкура отливала серебром и сталью, скользя по втянутому от ужаса животу, вот гадина уже ползла между ее грудей и поднимала плоскую равнодушную голову перед ее глазами. Аинэке хотелось кричать, но она знала, что как всегда не сможет. Желтый немигающий глаз повелительно взирал на нее сверху вниз, гипнотизируя, точно запуганную мышь. О, как она ненавидела его сейчас! Ненавидела того, чьи руки вручили ей гремучего гада, ненавидела того, чьи руки примут сей дар от нее однажды, того, чьим лицом – она знала наизусть! – сейчас обернется гладкая змеиная морда, посмотрит на нее маленьким сморщенным детским личиком, таким обманчиво невинным и схожим с ней самой. Ненавидела всех тех, кто сейчас пресмыкаются перед ней, но будут жить, когда ее саму примут ворота Аннвна. Деревянные пальцы вдруг сами собой разжались и живым капканом замкнулись на змеином горле! Торжествуя, королева метнулась к ярко пылавшему камину и швырнула извивавшуюся гадюку в огонь. Стальная цепочка чернела и рассыпалась пеплом, точно бумага, шипя в дикой ярости и беспомощно трепыхаясь...
Высокие двери королевских покоев отворились, четверо троллей с гоготом ворвались в ее спальню. Один схватил ее за волосы, другой разорвал полупрозрачный шелк ее ночной сорочки... Ее швырнули на пол, чья-то жуткая клыкастая морда приблизилась к ее лицу, смеясь и брызжа слюной. Казалось, ее маленькое эльфийское тело сейчас расплющит навалившейся скалой, разорвет в клочки, если прежде она не умрет от ярости и унижения! Аинэке завопила...
Она проснулась в холодном поту, как просыпалась всегда, каждую ночь. С нежностью погладила ядовитую кобру, по-прежнему сжимавшую ей бедра. Они все истекут кровью, прежде чем она умрет. Она заставит их всех страдать. Каждого из них, потому что никто не безгрешен перед ней. Медленно, мучительно, сладостно...