Киэнн потерял дар речи. С полминуты он лишь беспомощно глядел на нее, затем с трудом процедил сквозь стиснутые зубы:
– Так вот ты во что меня ставишь... Ну, поделом же мне – нечего говорить правду женщине!
– А во что ты ставишь меня? – фоморка бушевала, как ненастье над морем. – Расшаркиваешься передо мной, когда тебе от меня чего-нибудь нужно – и поливаешь грязью при любом удобном случае! Делаешь вид, будто доверяешь мне свои сокровенные тайны – но что стоит за ними, кроме непомерной спеси твоего высокоблудного рода? Да ты вообще хоть раз в своей жизни сделал что-нибудь по зову сердца или разума, а не своего королевского гонора?
Киэнн перевел взгляд на агишки с никсом:
– Вон отсюда оба.
– Нет уж, их это все тоже касается! – попыталась задержать послушных духов фоморка.
Киэнн решительно мотнул головой:
– Их это не касается, – настойчиво акцентировал он. – И они это знают.
Краешком глаза Фэйри заметила, как никс с пониманием кивнул королю-подменышу и все же поспешил удалиться, утаскивая за собой менее сообразительного агишки.
– Так вот, Эйтлинн, – начал Дэ Данаан, когда шаги водяных стихли и оба они скрылись где-то в темноте за вторыми воротами, – я не хотел смерти Нэм. Хотя, не спорю, все выглядит именно так и крыть мне действительно нечем. Со всем остальным готов согласиться – ты права и тысячу раз права. Вот только не считая одной мелочи: на договор с баньши я пошел по зову черт его знает чего! Наверное, собственной глупости! Потому что я не хотел видеть, как никс с агишки по очереди будут насиловать тебя, перепуганную девчонку из мира людей. И это было единственной возможностью остановить их...
Киэнн вдруг виновато спрятал глаза. Сердце у Фэйри сжалось мучительно и, вместе с тем, сладко.
– Ты псих... – сквозь подступившие к горлу слезы, выдохнула она.
– Знаю. Лечился. Не помогло, – усмехнулся он.
Она молча уткнулась лицом ему в плечо, хлюпая носом. Он осторожно погладил ее по спине.
– И заруби себе на носу, фоморка: спать с тобой по политическим мотивам я категорически отказываюсь. Потому что... потому что, похоже, все-таки люблю тебя, чертова ты девка!
***
– Этта... – он попытался отстраниться, но она крепко прижимала его к себе. Золотистые блики играли на ее загорелых бедрах. – Ты вправду хочешь этого? – Ты же знаешь, чем все закончится... Еще ни одна фейри не родила королю наследника добровольно. Это будет нонсенс! – Он улыбнулся.
Она обвилась вокруг него дикой кошкой:
– Пусть будет!..
***
Странный медовый месяц Эйтлинн не слишком затянулся – она понимала, что убивает своего мужчину. Киэнн терял вес со скоростью заядлого героиниста и к исходу второй недели казался прозрачным как тень. «Все нормально, Этт, – успокаивал ее он, – меня устраивает. Это лучшая казнь, какую я мог бы себе выбрать». Вот только ее не слишком радовало быть его палачом...
Фоморка вынырнула из глубокой шахты колодца и встряхнула головой, откинув за спину черные жгуты мокрых волос. Глаза ее сияли.
– Есть! – выкрикнула она. – Выход там. Не слишком далеко, фейри точно доплывут без проблем, – она обернулась к Киэнну: – Тебе будет посложнее...
Король хмуро усмехнулся:
– Утонуть в водах Слайне... – Какая заманчивая перспектива! – и на той же «веселой» ноте процитировал: – «Если б море было из виски...»
– Я помогу тебе добраться, – с готовностью заверила она. Киэнн кисло кивнул:
– Как всегда...
Она выбралась из колодца, ничуть не стыдясь своей наготы.
– Нёл, плыви вниз, потом увидишь тоннель направо. Через него – и снова вниз. Наверх не плыви, там тупик. Шони, ты слышал. Иди за ним!
Когда водная поверхность перестала дрожать, скрыв следы агишки и никса, фоморка притянула к себе короля из рода Дэ Данаан и вдруг испуганно прижалась к нему.
– Киэнн, – прошептала она каким-то извиняющимся голосом, – я должна буду остаться тут... на время...
Он потряс головой, точно пытаясь понять не ослышался ли.
– Что за вздор? Ты нахлебалась колодезной водицы?
– Я провожу тебя и потом вернусь обратно, – настаивала она. – Мне нужно.
Он сделал шаг назад, разглядывая ее. Голос его становился несколько раздраженным:
– У тебя что, генеральная уборка в доме на выходных? Мама приезжает?
Она с упреком взглянула на него:
– Не шути так!
– Это ты так не шути! Ты идешь со мной и точка!
Она упрямо помотала головой:
– Я должна позволить пророчеству сбыться!
Он не слушал:
– К дьяволу твои пророчества, я тебя не отпущу! Или ты идешь со мной или я остаюсь здесь!
Она печально улыбнулась ему:
– Будь взрослым, мой мальчик! Так и будешь все время за мою юбку цепляться?
Он сверкнул на нее глазами:
– Ах, значит, вопрос поставлен так? – однако его гнев как-то мгновенно схлынул, уступив место некой печальной отрешенности, – Ну что ж, может быть, ты и права: защитить тебя я все равно не в силах, а вот беду навлечь всегда могу.
– Идем, Нёл и Шони наверняка уже ждут по ту сторону... – поспешила она, чтобы не растерять своей решимости. Он презрительно усмехнулся в ответ:
– Если у них есть хоть капля здравого смысла – они уже уносят ноги, как от чумы! Моя компания – для самоубийц.
Он шагнул к колодцу. Она попыталась опередить его:
– Я покажу дорогу...
Он решительно отстранил ее:
– Сам найду. Чай, не совсем калека.
Переступил через наружную стену колодца, присел на краю:
– Прощай, хозяйка Аннвна. Закрывай двери на ночь, у тебя дурные привычки.
Киэнн набрал полные легкие воздуха и нырнул. Эйтлинн смотрела ему вслед сквозь сверкающе-дрожащую воду. Очертания Стеклянной Башни поплыли у нее перед глазами. Так вот какой ты, Инис Гвид-Ринн! Мой дом, моя тюрьма, мое царство... Царство Слез...
Дай мне пристанище
Киэнн не помнил, как выбрался из подземного тоннеля. Вслепую нащупал поворот, потом, уже почти задыхаясь, плыл навстречу отчаянно сопротивлявшемуся потоку... А потом Великое Небо Маг Мэлла точно окутало его и выбросило на поверхность. Ветер швырнул в лицо обрывки запахов полыни и вереска, утренней росы и переспелой малины, вязкой грибной сырости, горячей сосновой смолы и чего-то еще, что могло быть только в Маг Мэлле – точно сама магия была разлита в воздухе, витая в нем тончайшим ароматом. «Не гони меня на этот раз, – мелькнуло в голове. – Я все для тебя сделаю – позволь мне остаться!» Пушистый колосок доверчиво наклонился и пощекотал ему губы. «Ну, только без телячьих нежностей!» – улыбнулся Киэнн ему. Странное умиротворенное блаженство переполняло душу. «Ну, забери у меня эту глупую жизнь, если хочешь. Дай раствориться в тебе, растаять...» Солнце полыхнуло драконьим пламенем, янтарно-золотым потоком полилось в глаза... Еще один знакомый запах прибавился к утреннему благоуханию магмэлльской осени и Киэнн внезапно почувствовал, как обнаженные женские бедра сжали его тело.
– Эйтлинн!
Он, не раскрывая глаз, протянул руки и сцепил пальцы на талии своей желанной гостьи. Что-то пребольно хлестнуло его по ногам. Киэнн вскрикнул и открыл глаза. Миловидное златокудрое существо восседало на нем верхом, отчаянно размахивая при этом длинным коровьим хвостом.
– Сигрона... – простонал Киэнн. Девица была абсолютно голой и в глазах у нее бегали чертики: – Да, я принял тебя за другую, – несколько раздраженно признал король. Амплитуда вращения хвоста соблазнительной фейри стала и вовсе угрожающей. Киэнн на всякий случай зажмурился, спасая глаза. – Да, я знаю, ты этого не любишь.
«Черт, какая мне разница, что ты любишь, а чего нет, хульдра?» – мелькнуло у него в мозгу.
– Сиг, может не будешь так размахивать хвостом, я и так все понял! – сказал он вслух. Хвостатая серебристо хихикнула. – Ну чего, чего ты хочешь от меня, злобный тролль?
Златокудрая бестия наклонилась и укусила его за ухо...
– Ааау!
...потом с наслаждением слизнула кровь.
– Ты подалась в вампиры, Сиг?