Судя по всему, во взгляде Фэйри вновь промелькнул испуг. Лошадь вдруг улыбнулась во всю ширь своих ровных как черепица зубов:
– Я же людоед! Разрываю свою жертву в клочья и пожираю ее как свежий бифштекс!
Он снова погрустнел:
– Смешно, да? Плотоядный конь. Разрывает копытами, жует вот такими зубами, как у меня. Наверное, долго жует. И никогда не переваривает. Эхххх!..
Он тяжело вздохнул.
– Ну а взаправду? – осмелела Фэйри. – Ты же сам сказал, что у тебя дурная репутация.
– Потому что, когда я выпью, я начинаю дурить, – смущенно признался оборотень.
– Когда почуешь воду? – осторожно уточнила она.
– Вода! – фыркнула лошадь. – Да, я люблю воду! Но вода и есть вода, ее много не выпьешь! Другое дело, – лошадка мечтательно закатила глаза, став еще более нелепой, – вода жизни!
– Виски! – наконец угадала Фэйри.
Агишки одобрительно кивнул. Затем жестом пригласил ее следовать за собой.
– Меня зовут Шони Крадок Граалон мак Грайн Томалта Одран Бек Энгус ап Мэдрон, – наконец представился он, и Фэйри с трудом удержалась, чтобы не захохотать: вот так вот, не больше и не меньше! – А твое имя я все равно не запомню, потому что ты оттуда, а у вас там имена мудреные.
«Да уж, чья бы корова мычала!» – подумалось ей.
Они двинулись сквозь серые заросли, охотно уступавшие им дорогу. Агишки что-то нескладно насвистывал, то и дело вздыхал и, похоже, был не слишком расположен к продолжению беседы. Только теперь Фэйри сообразила, что смертельно устала и голодна, как цепной пес.
– А куда мы все-таки идем? – наконец осмелилась поинтересоваться она, когда в натянутом молчании прошло около получаса и ей начало казаться, что ее новый знакомый попросту ходит кругами. Агишки удивленно оглянулся, и, на этот раз, она почувствовала себя Алисой, ведомой на холм Черной Королевой из Зазеркалья:
– Никуда! – как будто это было само собой разумеющимся. – Живи беспечно, пока тебя не заметили! – продолжил лошадиноподобный. – А потому – не стой на месте!
– Странная у вас тут жизненная доктрина, – простонала Фэйри.
– Хотя... – тут агишки вдруг задумался, точно борясь с соблазном. – А не пойти ли нам к старику никсу? – его глаза вспыхнули, как от очень хорошей идеи. – У него наверняка найдется стаканчик-другой чего-нибудь согревающего для доброго друга? – и лошадиный глаз игриво подмигнул ей.
***
Киэнн открыл глаза и тут же предпочел зажмуриться. Затем на всякий случай решился взглянуть еще раз. Оскалившаяся клыкастая морда не была плодом его воображения и не предвещала ничего хорошего.
– О-о, – только и смог произнести он и, что было сил, попятился. Вервольфов было трое, и он знал всех троих. – Нэм... – срывающимся голосом попробовал окликнуть он. – Нэм, ты здесь? Черт, меня же тут сейчас освежуют! – и, судя по всему, намеренья окружившей его троицы были именно таковы.
– Привет, король Киэнн! – недобро ухмыльнулась волчья морда. – Как предпочитаешь: просто быть разорванным на куски или чтобы мы содрали с тебя шкуру и повесили сушиться на солнышке? – двое других радостно тявкнули прерывистым рыком, явно означавшим у воргов смех.
– Привет, дружище Гварн, – сглотнул пересохшим горлом Киэнн. – Не слишком ли кровожадно даже для тебя?
Однако вервольфы были совершенно не настроены шутить. Уже через минуту они связали руки своей тщетно сопротивляющейся «добыче» и для удобства притянули ее к высокой ветке дерева. Осознавая острую реальность их хищных взглядов, уже высматривавших самый лакомый кусок на его теле, Киэнн попытался пустить в ход единственный козырь:
– Шутки шутками, ребята, но королеве Аинэке это не понравится!
– Почему это? – ворги явно замялись.
– Потому что, – Киэнн перевел дыхание, – если вы сейчас снимите с меня шкуру, я сразу же умру. А королева хотела бы сделать это самолично. И – растянуть удовольствие.
Подействовало. Похоже, страх прогневить королеву решительно перевешивал страстное желание поквитаться с давним обидчиком. Вервольфы отступили на шаг, сердито рыча. Затем другой из них (тот, что не был Гварном) вдруг махнул хвостом и весело подал идею:
– А если мы тебя просто хорошенько поколотим?
– Даже и не знаю, что скажет на это королева, – начал было Киэнн, пытаясь придумать отмазку, но тут вмешался третий ворг, с которым (Киэнн это отлично помнил) у него были особые счеты:
– Да отрезать ему яйца, а там уж пущай королева сама разбирается!
– Эй-эй-эй, ребята! – заорал связанный. – Я совершенно не против взбучки! Клянусь, вам за это ничего не будет!
Ворги опять загоготали. Первый принялся разминать здоровенные лохматые кулачищи, подходя все ближе к пленнику. Звериная рожа выражала крайнюю степень блаженства. Вервольф замахнулся, Киэнн заранее поморщился, изо всех сил пытаясь отвернуться.
И тут их всех оглушило воплем. Тем высоким, пронзительным, режущим не только барабанные перепонки, а кажется все твои внутренности до кишок, истошным, невыносимо мучительным криком баньши. Волки бросились врассыпную. Беспомощно болтающийся на ветке Киэнн потряс головой, надеясь, что это поможет. Когда звон в ушах наконец прекратился и перед глазами перестали сверкать звезды, он все же с благодарностью кивнул подошедшей фигуре в белом:
– Из огня да в полымя! Но все равно спасибо, Нэм. За сегодняшний вечер ты уже второй раз спасаешь мою задницу.
Баньши спокойно любовалась картиной:
– Жаль было прерывать. Но тебя бы потом пришлось по костям собирать.
– Полагаю да, – невесело согласился низложенный король.
Призрачная женщина приподнялась на цыпочки, легко оттолкнулась, на несколько мгновений зависла в воздухе и ловкими движениями длинных, как вечерние тени пальцев развязала веревки на запястьях короля. Киэнн растер кисть, недоверчиво глядя на свою спасительницу:
– Ну а у тебя-то насчет меня какие планы, Нэм? Посадить на цепь и водить по ярмаркам, как дрессированного медведя?
Баньши покривилась:
– Ты же знаешь, как я ненавижу твое идиотское чувство юмора. Нарочно напрашиваешься?
– Нет, ну серьезно, – Киэнн уселся на землю и принялся вытряхивать ботинки. – Я же – бесполезное существо. К тому же смертник. Какой тебе от меня толк, Нэм?
Маленькая женщина теперь возвышалась над ним, как злой рок:
– В тебе королевская кровь.
Киэнн хохотнул:
– Что тоже спорно. Человеческая генетика с тобой категорически не согласна!
– Ты – Дэ Данаан, – настойчиво повторила она, – иначе Глейп-ниэр тебя бы не послушался.
– Да даже если и так! – он усмехнулся, изо всех сил стараясь не перегибать палку. – Ты же, вроде, не кровососущее?
Баньши внимательно мерила его взглядом:
– А что бы ты сделал, если бы его вернули тебе?
Киэнн на мгновение онемел.
– Это как понимать, Нэм? – наконец медленно начал он. – Как вопрос о героине только что соскочившему с иглы джанки?
– Нет, мне интересно, – настаивала она, пропустив мимо ушей пару идиотских словечек его лексикона и даже не поморщившись. – Учинил бы расправу над той троицей воргов? Меня бы, наверное, вздернул?
– Тебя-то за что? – искренне вырвалось у него. Потом он вспомнил: – Ах да... Но, зная тебя и тебе подобных – по-моему, пока что я еще очень дешево отделался. – Он задумался: – Да и вервольфы мне по сути ничего не сделали. Не успели. Разве что подвесили как грушу да постебались вволю. А если бы и сделали – я же сам заранее выдал им индульгенцию! – он криво усмехнулся.
– Раньше тебя это не останавливало, – недоверчиво заметила Нэмайна. Киэнн несколько наигранно разозлился:
– Вот чертова стерва! – Зачем спрашиваешь? Если все равно не веришь ни единому слову? – Он глянул на нее с плутовской ухмылкой: – И, кстати, правильно делаешь. В сущности своей Дэ Данаан не меняются. Хотя, надо сказать, девять лет ссылки в Сенмаге изрядно сбили с меня спесь, – король смущенно отвернулся. – Мерзкое местечко... – потом резко обернулся к ней: – Так чего ты хочешь от меня, о, дух отмщенья?
– Низложения Аинэке.