– Так я и знал! – качнул головой он, с укором глядя в глаза баньши.
– Да, у меня личные мотивы, – ничуть не смутилась она. – Да, мне наплевать на тебя и даже на весь Маг Мэлл. Я хочу, чтобы она умерла!
– Ну уж дудки, Нэм! Я не намерен убивать свою дочь!
– Тогда просто лиши ее власти и низведи до того положения, в котором сейчас ты сам!
– Чтобы вы тут же прикончили ее!
Баньши молчала.
– Да и каким образом, Нэм? Она наследовала мне, и она в своем праве. Она делает то, что ей позволяют законы. Ваши законы, между прочим. Даже если мне они никогда и не нравились.
– Да ну? – скептически глянула на него Нэмайна.
– Представь себе! – Киэнна, похоже, все больше бесил предмет обсуждения. – У меня «дурная» человеческая природа и я не испытываю ни малейшего восторга от идеи умерщвления предшественника! Хотя, по правде говоря, сейчас мне кажется, что Дэ Данаан придумали своего рода чит: твори что хочешь, финал один! Держу пари, если бы я знал, что по завершении правления меня ждет не мгновенная смерть от рук родного чада, а... кхем, возможность «поближе познакомиться» со своими бывшими подданными, наверняка сто раз подумал бы, прежде чем публично раздевать баньши или насиловать жену вервольфа у него на глазах!
– Вот ты их и поменяешь... – достаточно отчетливо прошептала баньши.
Киэнн резко обернулся:
– Да где ты набралась этого прореволюционного вздора, Нэм? Это Маг Мэлл! Очнись! Здесь ничего и никогда не меняется!
Призрак одарил его сияющей улыбкой:
– Много ты знаешь о Маг Мэлле, человек!
Киэнн остановил на ней заинтересованный взгляд, двое невольно переглянулись с видом заговорщиков:
– И... чего же я... о вас не знаю... фейри?
***
– Нет, нет, нет, это не по правилам! – хохотала раскрасневшаяся от выпитого Фэйри.
«Старик никс» оказался вовсе не стариком, а вполне миловидным худощавым юношей с копной песочных волос, отливавших легкой зеленоватостью. Он был и вправду рад их позднему визиту, с готовностью накрыл на стол, накормил гостей какой-то диковинной закуской из морских водорослей (судя по всему, агишки действительно был травоядным, ибо уплетал это вегетарианское блюдо так, что дай боже!), извлек из закромов пузатый бутыль киршвассера и не скупясь наливал старому приятелю, равно как и новой знакомой. Ее имени он также не спросил и она, по правде говоря, была этому рада, поскольку так и не придумала как представляться здешним жителям. После третьей рюмки он начал называть ее «куклой» и «лапулей», а вот теперь они уже играли «в бутылочку» и, надо признаться, радушный хозяин отчаянно мухлевал! Однако прямо сейчас ему все же не повезло и горлышко повернутой им бутылки указывало прямехонько на агишки.
– Ну лапуля, ты же не хочешь, чтобы я целовался с этим старым жеребцом! – скулил смущенный водяной.
А вот агишки, принявший на грудь в два раза больше их обоих, был безудержно весел и игрив:
– Ну иди сюда, мой сладкий! – выл он, вытягивая вперед лошадиные губы. – Поцелуй своего маленького пони!
Фэйри стонала от смеха.
– Ты проиграл, Нёлди! – с трудом выдавила из себя она. – Плати фант или я больше не играю!
Никс нехотя чмокнул пьяную лошадь в нос, агишки дико заржал, Фэйри покатилась, держась за живот. Нёлди огрел приятеля в ухо, но тому уже все было ни по чем.
- Я в поне-ддельник шёл домой.
Был пьяным ф стельку я!
Стоит чуж-шая лош-фадь там,
Где быть долж-шна моя! -
заплетающимся языком завел агишки.
– Оооо, приятель, ну если лошадь – то это уже совсем серьезно! – давясь смехом, откомментировал никс.
– А идемте купаться! – сама для себя неожиданно ляпнула Фэйри.
В глазах никса заиграли веселые огоньки, агишки и вовсе уж по-лошадиному взбрыкнул и заскакал по комнате.
– А ну пошел в воду, пьяный конь! – заорал на него никс и они, гикая и подпрыгивая, всей толпой вывалили на берег.
Луна пролила молоко на черную спину моря, волны лизали кристаллики песка, точно это был сахар и, довольные, укатывали обратно вдаль. Небо казалось прозрачным как стекло и тысячи янтарно-желтых глаз бесстыдно смотрели на них сверху. Шони прогарцевал вдоль берега по кромке прибоя всеми четырьмя копытами – его тело уже окончательно изменилось – и статный вороной подошел к Фэйри, дружелюбно тычась мордой ей в грудь. Затем агишки опустился на колени, всем видом приглашая сесть себе на спину. Необычайная веселость овладела Фэйри целиком, не помня себя от восторга, она со смехом залезла на него верхом и ударила по бокам голыми пятками. И вот тут черный, как дьявол, жеребец вдруг сорвался с места и быстрее ветра помчал к воде! Фэйри вскрикнула и хотела спрыгнуть, но точно приросла к спине лошади. Минута – и полоска берега уже таяла где-то вдалеке. Агишки плыл навстречу горизонту, плыл стремительно и усердно, фыркая и взбрыкивая, и не обращая никакого внимания на истошно вопящую наездницу. Наконец Фэйри умолкла. Ужас, слезы и стыд душили ей горло, хмель слетел, как и не бывало. Сесть на спину агишки! Боже, до чего она допилась! Что же он сделает с ней? Неужели все-таки сожрет? Или всего лишь утопит?
– Шони, хороший, миленький, ну отпусти меня! Плыви к берегу! – принялась уговаривать оборотня она. Вдруг он все же просто пошутил? Или обиделся, что она пнула его, когда садилась? – Шони мак Грайн! – Голос ее дрожал от слез. Агишки неумолимо плыл вперед. Как долго? Почему он не останавливается? Ведь мог уже давно ее сбросить, до берега ей сейчас не то, что не доплыть – она уже даже не знает, в какой он стороне, этот берег! Черная равнина смерти точно давила на нее своей бездонной глубиной, пила последние силы жадными губами волн...
Когда ее руки уже совсем оцепенели и пальцы едва цеплялись за мокрую гриву морского демона, мчавшего ее через эту безумную неизвестность, взгляд Фэйри внезапно упал на фигуру, безмятежно плывущую рядом! Нёлди! Никс был тоже здесь! Она набрала в легкие воздуха, чтобы крикнуть, позвать его на помощь, но голос уже не слушался.
– Нёл!.. – наконец чуть слышно прохрипела она.
Никс перевернулся на спину, как калан. Казалось, он никуда не спешил. И при этом ни на дюйм не отставал от молнией мчавшей морской лошади. Его уверенность на мгновение успокоила ее. Или же у нее уже просто не было сил ни бояться, ни сопротивляться неизбежному.
И вот только тогда Нёлди подплыл ближе, обхватил агишки за шею, что-то шепнул ему в уши, потрепал по загривку... Бешеный жеребец замедлил гонку, плавно развернулся и поплыл в обратную сторону. Никс также вскарабкался ему на спину, держа за талию Фэйри и не позволяя ей упасть. Она с благодарностью прижалась к нему, мокрая и продрогшая.
Часы тянулись, теперь агишки плыл неспешно, она почти уснула в объятиях никса. В сероватом предрассветном тумане ей пригрезился тот же сахарный берег и не погашенные огни крохотной хижины водяного где-то слева... Фэйри стряхнула сон – они действительно были почти у берега. Над морем пылающим оком вставало солнце...
– Чур, я первый, – вдруг глухо прошептал приятелю никс. Агишки возмущенно заржал:
– Перебьешься! Я ее катал, вот мне первому и на ней кататься!
– Да? А наливал тебе кто? – продолжал напирать никс. – Смотри, в другой раз придешь ко мне с пересохшим горлом!..
На жеребца аргумент подействовал.
– Тогда я пойду к тебе в дом и открою еще одну бутылку! – все еще пьяным тоном заявил он.
– Вали-вали, – с готовностью согласился никс, вытаскивая полубессознательную Фэйри на берег. – И без тебя управлюсь! Ну что, лапуля, – плотоядно усмехнулся он, разрывая на ней мокрую блузку, – повеселимся?
Только сейчас до Фэйри, наконец, дошло чего хочет от нее эта бесноватая парочка. А ведь нетрудно было догадаться, тем более, что Киэнн от нее отнюдь не скрывал, что попала она ни разу не в сказку!
Шони ускакал по направлению к дому, берег был пуст, как Эдемский сад на заре человечества, волны все так же пели низким рокотом, рассвет слепил глаза. Нёлди взгромоздился на нее верхом и нагло заглядывал в лицо, неспешно расшнуровываясь.
– Ты за это поплатишься, мерзавец! – бессильно прошипела она.